В начале августа прошёл благотворительный ужин «НеФонда» Евгении Суфияновой. Получилось собрать 650 000 рублей. Локацией же стала Дача Квитко, исторический объект, который все последние десятилетия был в запущенном состоянии. Однако, как мы узнали на благотворительном ужине, реставрацией Дачи уже несколько лет занимался Алексей Александров. Редактор SCAPP Роман Дементьев решил разобраться, как происходит восстановление исторического объекта и кто за этим стоит, а наткнулся на запутанную, чуть ли не детективную историю.
Объект культурного наследия, реставрация, благотворительные ужины — с такими исходными данными ты ожидаешь попасть туда, где работа кипит, снуют грузовые машины со строительными материалами, да стружки летят. В реальности же по приезде на Дачу Квитко тебя встречает тишина и деревянные ворота с всамделишным засовом, перекрывающие единственный вход на территорию объекта. Стук в эти самые ворота приводит к нулевому эффекту. Приходится звонить Алексею. Через некоторое время он аккуратно открывает ворота и впускает меня внутрь. Первое впечатление не подвело — на территории Дачи никого, кроме нас нет и ничего не происходит.
Мы прогуливаемся до самой Дачи по тропинке из слегка поплывших каменных плит. Алексей представляется предпринимателем, который занимается сохранением объектов культурного наследия. Для него это первый «сольный» проект, до этого он работал в неком холдинге со схожим направлением. Восстанавливали объекты в Московской области. Какие именно — не говорит. Подчёркивает, что «работал на полях».
«Таких объектов много. На них пытаются заработать на восстановление. А мы зарабатываем, чтобы их восстановить. Чувствуете разницу?»
Искренне пытаюсь эту самую разницу почувствовать. Пока получается средне. Такого уже успеха достигаю в декодинге личности Алексея. Первое впечатление никак не формируется. Говорит он тихо, но быстро и отчётливо. Держится уверенно, но то ли уставший, то ли слегка утомлён солнцем. В ушах — затычки из ваты (привет всем любителям понырять в море).
Объект культурного наследия, реставрация, благотворительные ужины — с такими исходными данными ты ожидаешь попасть туда, где работа кипит, снуют грузовые машины со строительными материалами, да стружки летят. В реальности же по приезде на Дачу Квитко тебя встречает тишина и деревянные ворота с всамделишным засовом, перекрывающие единственный вход на территорию объекта. Стук в эти самые ворота приводит к нулевому эффекту. Приходится звонить Алексею. Через некоторое время он аккуратно открывает ворота и впускает меня внутрь. Первое впечатление не подвело — на территории Дачи никого, кроме нас нет и ничего не происходит.
Мы прогуливаемся до самой Дачи по тропинке из слегка поплывших каменных плит. Алексей представляется предпринимателем, который занимается сохранением объектов культурного наследия. Для него это первый «сольный» проект, до этого он работал в неком холдинге со схожим направлением. Восстанавливали объекты в Московской области. Какие именно — не говорит. Подчёркивает, что «работал на полях».
«Таких объектов много. На них пытаются заработать на восстановление. А мы зарабатываем, чтобы их восстановить. Чувствуете разницу?»
Искренне пытаюсь эту самую разницу почувствовать. Пока получается средне. Такого уже успеха достигаю в декодинге личности Алексея. Первое впечатление никак не формируется. Говорит он тихо, но быстро и отчётливо. Держится уверенно, но то ли уставший, то ли слегка утомлён солнцем. В ушах — затычки из ваты (привет всем любителям понырять в море).
«Мы проводим экскурсии, на этом зарабатываем и направляем средства на восстановление объекта. По сути, государство не тратит ни копейки, а получает восстановленный объект. Права на Дачу, разумеется, всегда будут принадлежать стране»
Последний раз до этого на Даче Квитко я был, наверное, лет десять назад. Тогда это была хрестоматийная заброшка: горы мусора, расписанные в ноль стены, южная музыка из чётких машин ещё более чётких представителей мужского пола, что приезжали сюда провести свой досуг. Разглядеть в этом объект культурного наследия было сложно. Сейчас же Дача выглядит аккуратно, чисто и ухоженно. Назвать это реставрацией сложно, но облагораживание, восстановление — вполне. Мы заходим в главный зал, где стоит функционирующее пианино, а на стенах висит с пяток картин. Очень громко стрекочут цикады.
«Мы проводим экскурсии, на этом зарабатываем и направляем средства на восстановление объекта. По сути, государство не тратит ни копейки, а получает восстановленный объект. Права на Дачу, разумеется, всегда будут принадлежать стране»
Последний раз до этого на Даче Квитко я был, наверное, лет десять назад. Тогда это была хрестоматийная заброшка: горы мусора, расписанные в ноль стены, южная музыка из чётких машин ещё более чётких представителей мужского пола, что приезжали сюда провести свой досуг. Разглядеть в этом объект культурного наследия было сложно. Сейчас же Дача выглядит аккуратно, чисто и ухоженно. Назвать это реставрацией сложно, но облагораживание, восстановление — вполне. Мы заходим в главный зал, где стоит функционирующее пианино, а на стенах висит с пяток картин. Очень громко стрекочут цикады.
Дачу Квитко построили полковник царской армии Андрей Валерьянович Квитко и его жена Вера Мартынова (племянница Николая Мартынова, убившего на дуэли Лермонтова). Уйдя в отставку, Андрей Квитко приобрёл участок в районе горы Малый Ахун под личное имение. К тому моменту у Квитко уже было несколько поместий во Франции, Италии, а также в других российских городах. Сочинскую дачу строили несколько лет, работало над ней, по слухам, более 200 человек. За архитектурный референс был взят один итальянский замок, увиденный четой Квитко в небольшом курортном городке. Стройка завершилась в 1916 году. Дача быстро стала местом своеобразной тусовки тогдашней постимперской богемы. В гости к Квитко заезжали Голицын, Шаляпин, Плевицкая. Но после революции 1917 года Квитко были вынуждены бежать из страны (эмигрировали в Италию), а дача в период Гражданской войны стала штабом армии генерала Деникина. Кстати, из-за штурма Красной армией дачи, в которой засело четыре белогвардейца, место и получило название «Красный Штурм».
После окончания Гражданской войны дачу национализировали. После же она успела побывать и детской трудовой колонией, и домом отдыха, и санаторием для сотрудников НКВД, и госпиталем.
«Почему именно Дача Квитко?»
«Бывал в Сочи до этого (Алексей родом из Москвы — прим. SCAPP). Заинтересовал объект своей историей, архитектурой. А ещё тем, в насколько тяжёлом состоянии он был. Кажется, это самый запущенный объект на территории Сочи. Завален, заброшен, не в туристическом месте, без проведённого электричества и воды. Захотелось показать, что и с таким работать можно. Знаете, что самое страшное здесь было?»
«Горы мусора?»
«Нет. Когда мы приехали впервые сюда, Дача была чуть ли не наркопритоном. Тут жили какие-то бомжи. Долго пришлось бороться с теми, кто приезжал сюда за дозой. Стены все были исписаны рекламой наркотиков»
Алексей разводит руками, показывая, где именно была реклама. Сказанное им согласуется с тем, какой я запомнил Дачу. Мы прогуливаемся по небольшому коридору с несколькими окнами в виде арок. Спрашиваю о том, почему реставрация не сдвинулась дальше очищения территории.
«Это очень запутанная история. Да, Дача принадлежит государству, но правообладатель — санаторий «Юность». Мы с ними встретились и предложили: давайте приведём Дачу в порядок, восстановим, будем работать в качестве обслуживающего персонала, а вы будете получать ещё и прибыль с экскурсий. Подаём официальную заявку. «Юность» в этот момент пытается снять охранные обязательства с памятника, не указывая, что это Дача, а что лишь госпиталь времён войны. После чего были достигнуты первые соглашения в виде договора о предварительных работах над объектом. По сути, это просто очистить объект. Сделали мы всё это за полгода. Но в «Юности» посчитали, что работа не завершена и продлили этот договор ещё на полгода. Потом ещё на полгода, ещё. И всё это тянется с 2018 года»
«В чём заинтересованность у «Юности» затягивать всё это?»
«Я не знаю. По идее, если они принимают нашу работу, то после мы должны заключать новый договор, принимать план реконструкции и так далее. Но почему-то «Юности» это не интересно»
«Зачем они тогда изначально соглашались на ваши услуги?»
«Они обязаны восстановить объект, как правообладатели. Государство же их штрафует постоянно из-за этого. Поэтому и заключили с нами временный договор. Грубо говоря, перекинули на нас ответственность»
«То есть пока вашу предварительную работу не примут в «Юности», вы не можете приступать к какой-либо реконструкции?»
«Да, всё так. Более того, все ремонтные видоизменения, что мы сделали, в «Юности» постоянно требуют убрать. Например, мы восстановили межэтажные перекрытия, где смотровая площадка наверху. Ну, чтобы никто оттуда не упал. Потребовали убрать. Доходило до абсурда: там, где рекламу наркотиков не получалось свести, закрашивали побелкой. И да, в «Юности» эти видоизменения тоже не принимали»
Мы спускаемся на нижний уровень, который выглядит как подвал. Алексей показывает мне бетонные балки, на которых держится этаж — они очевидно просели. Причина в том, что этажом выше буквально нет крыши и каждый сильный дождь превращает территорию в бассейн, из-за чего ползёт фундамент и проседает пол.
«В чём сложности поставить крышу?»
«В том, что нам не разрешают это сделать! Вообще, по закону протечку крыши — протечку, а не её отсутствие — должны устранить в течение суток. Если же нет, то формируется оперативный штаб, создаются рабочие группы и так далее. Я же уже бьюсь три года, чтобы поставить крышу. Хочу всё сам сделать и просто передать в дар. В «Юности» отказываются. Пишем всем чиновникам подряд — отмахиваются от нас. В Минкульте считают, что сохранение объектов культурного наследия — это не их обязанность»
«А если сделать самостоятельно, без разрешений?»
«В «Юности» потребуют убрать. Поэтому мы и находимся здесь круглосуточно с декабря 2019 года. Для контроля над территорией. Без электричества и воды»
«А если проигнорировать их требование?»
«Возможно, получится оставить крышу. Мы рассматривали такой вариант. Но пока хочется соблюдать закон»
Прогулка по Даче постепенно снимает первое впечатление облагорожения объекта. Замечаешь трещины, что идут вдоль стен, просевший пол. Соседняя опорная стена тоже уже заметно поплыла, одна многотонная плита и вовсе оторвалась. Алексей уверен, что Дачу пока ещё спасти можно, но времени осталось мало: «Восстановить водоотводы — вопрос одного дня. Крышу, хотя бы временную, поставить — тоже несколько дней».
«Получается, пока с вами не заключат полноценный договор, вы ничего не можете сделать?»
«Да. Хотя мы уже сделали план реконструкции. Провели 3D-обследование, составили 3D-модель Дачи. Это вообще-то дорогая история — стоит от 700 000 рублей до 1 500 000 рублей. Санаторий «Юность» отказался от него. Начали составлять проектную документацию. Это описание что, где и как должно располагаться. В «Юности» сразу же заявили, что в любом случае не примут её».
«Есть хоть какое-то объяснение такого их поведения?»
«Без малейшего понятия. Но могу вот что рассказать. Мы делали смету реконструкции. Вышло где-то порядка 70-80 миллионов рублей. Это просто для консервации объекта: он перестанет разрушаться и будет готов к эксплуатации, то есть к экскурсиям. В 2019 году «Юность» сама пересчитала смету — у них вышло 120 миллионов рублей. Мы были согласны и на эту сумму, хотели начать работу. Но через полгода нам присылают ещё одну смету — уже на 360 миллионов рублей. Изучаем её, а там какие-то 20 телевизоров, ресторанная кухня, оборудование. Короче, хотели в бутик-отель превратить. Госохрана же на это ответила, чтобы глупостью не занимались»
«Зачем они тогда с вами постоянно продлевают временный договор на предварительные работы?»
«Возможно, им это удобно. Создают видимость работы, которую они обязаны выполнять. Параллельно делают вид, что ищут средства на реконструкцию, отказываясь от наших предложений. Не знаю. Это надо у самой «Юности» вам спрашивать. Я могу лишь строить теории»
«И всё же, я не до конца понял, как и из чего формировался бы бюджет на восстановление?»
«Из экскурсий в первую очередь. Мы рассчитали, что за семь лет сможем восстановить Дачу. Да даже за пять, если очень активно работать»
«Это должны быть дорогие экскурсии»
«Ну, они могут быть разными. Всё зависит от туроператора, количества людей и так далее. К тому же, это не просто экскурсия, а историческая экскурсия. Они сейчас востребованы, а в Сочи никто этим не занимается. Да и вообще, Дача, как памятник, должна развиваться, быть местом притяжения. Когда мы здесь оказались впервые, сюда боялись приезжать. А сейчас школьники приезжают, художники пленэры проводят, фильмы здесь снимали, те же благотворительные вечера»
Мы вновь возвращаемся к коридору с окнами в виде арок. Под ногами плитка, которая сохранилась со времён самого Квитко. Ей уже более сотни лет. «Повезло, что её просто видно не было», — так объясняет долговечность Алексей. Именно вокруг этой плитки полтора года назад сделал свою каллиграфию в виде заплатки Покрас Лампас.
«Как я понял, Покрас зашифровал в своей работе фразу «Помни о смерти». Смысл был в том, что его работа скоро умрёт. Из-за дождей, которыми здесь всё заливает, потому что объект разрушается. И так вышло. Каллиграфию смыло. А никто на это не обратил внимание»
Мы отправили запрос санаторию «Юность» по поводу этой ситуации и получили ответ. По их словам, между санаторием и Алексеем Александровым был разработан Агентский договор, условия которого обсуждались совместно. Но после Алексей Александров не явился на подписание договора (пригласили его, цитируем, «путём телефонного оповещения») весной 2022 года. Этот договор не подписан до сих пор.
В сентябре, как сообщили в «Юности», Алексей Александров обратился к ним с проектом концессионного соглашения (особый вид договоров, при заключении и исполнении которых происходит передача государственного либо муниципального имущества частному инвестору с целью его реконструкции и дальнейшей эксплуатации — прим. SCAPP). «Юность» отвергла это предложение, заявив, что оно не соответствует Федеральному закону «О концессионных соглашениях» от 21.07.2005 N 115-ФЗ. Более подробные основания несоответствия проекта концессионного соглашения требованиям Федерального закона «Юность» на момент сдачи номера в печать Алексею Александрову не сообщила (но планирует, по их словам, сделать это позже).
Фото: Роман Дементьев, Оксана Гайдамака
Thank you for your sharing. I am worried that I lack creative ideas. It is your article that makes me full of hope. Thank you. But, I have a question, can you help me?
I don’t think the title of your article matches the content lol. Just kidding, mainly because I had some doubts after reading the article.
Folks using KPV complement for pores and skin health or gut well being might profit from
taking the complement constantly for several weeks.
But one other examine was conducted to investigate the effects of KPV on corneal epithelial wound therapeutic in rabbits.
For 4 days, rabbits have been handled with KPV 1, 5 or 10 mg/ml (30 micros),
two daily drops.
Elevate your analysis projects with our
state-of-the-art peptide options, all supported by our commitment to research
excellence and buyer satisfaction. There is always the possibility of potential interactions with different
drugs a person could additionally be taking. Therefore you will want to
work with an skilled practitioner when taking KPV or another peptides.
KPV works by rising wound healing, acting as an anti-microbial and reduces irritation. Labeling «for analysis use only» permits
firms to supply peptides for additional study and experimentation with out making particular therapeutic claims.
Welcome to Peptide Hub, your trusted supply for high-purity, COA-verified research peptides.
Our assortment options a variety of synthetic peptides for
advanced scientific and laboratory analysis.
Excessive or continual irritation can result in varied health points,
such as coronary heart illness, arthritis, and autoimmune disorders.
Conversely, insufficient irritation could leave the physique susceptible
to infections and hinder damage restoration. The aim
is to realize an optimum level of irritation that effectively protects and heals the body with
out inflicting harm. This stability helps a sturdy
immune system, improves healing processes, and enhances total wellness.
By specializing in a balanced inflammatory response, we are able to
obtain a healthier state, lowering the risk of chronic illnesses while guaranteeing adequate safety towards on a regular basis well being threats.
Analysis into anti-inflammatory peptides has found some fascinating compounds to work with, and KPV
peptide is one of them.
At In Peptides, we be positive that each product meets
the very best standards for scientific analysis. Moreover, we offer peptides which may
be rigorously examined for purity and consistency, guaranteeing that the outcomes are
reliable and reproducible. The statements made on this website have not been evaluated by the US Meals
and Drug Administration. The statements and the products of this
firm usually are not meant to diagnose, treat, remedy,
or forestall any disease. In addition to iontophoresis, researchers examine other
supply automobiles, such as nanoparticles. These superior methods aim to enhance
the bioavailability and effectiveness of KPV further, providing promising avenues for treatment in combating
various situations. Researchers are actively pursuing several modifications to
boost the effectiveness of KPV, a promising therapeutic peptide.
KPV is a tripeptide composed of the amino acids lysine (K), proline (P), and
valine (V). Famend for its anti-inflammatory and immunomodulatory results, KPV
operates by engaging with melanocortin receptors, key
regulators of inflammation and immune responses. This interaction allows KPV to inhibit pro-inflammatory cytokines while enhancing anti-inflammatory pathways, successfully diminishing total
inflammation and balancing immune activity.
KPV can additionally be a superb choice for people seeking to enhance their immune system
and defend themselves from infections. With its antimicrobial results, KPV helps shield
the body from pathogens like S. Albicans, whereas also enhancing the
body’s capability to fight off infections and promote therapeutic.
Some peptides have not been totally examined, but they’re thought-about generally secure.
For instance, collagen peptides similar to GHK-Cu
may assist set off more hair growth in people with sample hair loss.
Other options include collagen peptide dietary supplements in the
type of powders or pills and folitin, which is another serum you
possibly can apply directly to your scalp. • Use powder from capsules sublingually
(under tongue) for best systemic effects (e.g., brain, inflammation) or in capsules for
barely more focused GI healing.
It permits calm inflammatory markers that contribute to flare-up
irritation within the digestive tract. It might not be the flashiest
complement on your cabinet, but it is quickly gaining ground in pure health circles.
Because it’s helping people in controlling inflammation,
aiding intestinal health, and feeling better from the inside out.
By promoting angiogenesis (new blood vessel formation) and enhancing
fibroblast activity, these compounds strengthen connective tissues,
tendons, and ligaments. They also scale back the chance of accidents
such as muscle tears, joint injuries and general bone well being, making them best for athletes and health fanatics.
As you practice, blood rushes to your muscles, creating a temporary «pump» that can linger
as post-workout swelling. While some swelling is regular,
extreme inflammation can gradual restoration, improve pain,
and lift damage risks. This is where the most effective supplements for swelling come in to hurry up healing
and cut back swelling. KPV Peptide possesses highly effective regenerative properties, stimulating tissue repair and selling the rejuvenation of broken cells and tissues.
In some rare circumstances, individuals could expertise allergic reactions to peptide remedy,
though this is uncommon.
Encapsulating KPV ensures its stability and enhances its bioavailability, allowing the peptide to be successfully absorbed and utilized by the body.
This oral administration technique provides a convenient and non-invasive different to injections, making it extra accessible for daily use.
KPV peptide has garnered attention for its potential in most cancers therapy due to its anti-inflammatory and immunomodulatory properties.
Further research should concentrate on optimizing the supply techniques
for KPV, exploring varied nanoparticle formulations and encapsulation methods
to enhance its efficacy and bioavailability.
KPV has been shown to decrease the expression of key pro-inflammatory
cytokines such as IL-6, IL-12, IL-1β, TNF-α, and IFN-γ.
This effect was observed each in vitro and in vivo,
indicating its potential as a potent anti-inflammatory agent.
Notably, KPV didn’t enhance the levels of anti-inflammatory
cytokines like IL-10, suggesting that its primary mechanism is the reduction of pro-inflammatory signals.
References:
luvmatefreematrimony.com
Indiava Meds: india pharmacy — medication online