Тезис «в Сочи нет искусства» пока находится на стадии локального мема, хотя кажется, что на грани превращения в аксиому. Но нельзя же просто так взять и заявить, что система гнилая — надо постараться понять её изнутри, поэтому мы отправились изучать, как же устроен наш небольшой арт-мир в надежде не разочароваться в нём окончательно.
Тезис «в Сочи нет искусства» пока находится на стадии локального мема, хотя кажется, что на грани превращения в аксиому. Но нельзя же просто так взять и заявить, что система гнилая — надо постараться понять её изнутри, поэтому мы отправились изучать, как же устроен наш небольшой арт-мир в надежде не разочароваться в нём окончательно.
В 1932 году был основан Союз художников России: живописцев отправляли в Сочи отдыхать и заодно писать картины — всё написанное отдавали в санатории для украшения интерьеров на радость курортников. Затем в 1980-е многие картины из санаториев были переданы Художественному музею для обеспечения бережного хранения и сейчас находятся в постоянной экспозиции: к примеру, огромная картина Константина Богаевского «Южный берег Крыма. Киммерия» — из санатория Орджоникидзе.
В Сочи художники были свободны от необходимости изображать прогулку Сталина в компании Ворошилова на фоне Кремля: никакой идеологической привязки к существующему режиму, только пейзажи, только туристы. С тех пор мало что изменилось. На так называемый «сочинский салон» хочется поставить клеймо — рисуем море с 1932 года.
С 1961 года на Курортном проспекте работал художественный салон, однако в современных экономических условиях это здание стало тяжело содержать в прежнем статусе. В 2017 году на его месте открылся бар «Художественный», который проработал два года и в 2019 объявил о закрытии. Сейчас здание по-прежнему находится в собственности Союза художников России, и дальнейшая его судьба неизвестна. Что касается Сочинского художественного салона, то он некоторое время работал на другой площадке, но опять же из-за дорогостоящей аренды, закрылся и сейчас существует исключительно в электронном виде.
В 1932 году был основан Союз художников России: живописцев отправляли в Сочи отдыхать и заодно писать картины — всё написанное отдавали в санатории для украшения интерьеров на радость курортников. Затем в 1980-е многие картины из санаториев были переданы Художественному музею для обеспечения бережного хранения и сейчас находятся в постоянной экспозиции: к примеру, огромная картина Константина Богаевского «Южный берег Крыма. Киммерия» — из санатория Орджоникидзе.
В Сочи художники были свободны от необходимости изображать прогулку Сталина в компании Ворошилова на фоне Кремля: никакой идеологической привязки к существующему режиму, только пейзажи, только туристы. С тех пор мало что изменилось. На так называемый «сочинский салон» хочется поставить клеймо — рисуем море с 1932 года.
С 1961 года на Курортном проспекте работал художественный салон, однако в современных экономических условиях это здание стало тяжело содержать в прежнем статусе. В 2017 году на его месте открылся бар «Художественный», который проработал два года и в 2019 объявил о закрытии. Сейчас здание по-прежнему находится в собственности Союза художников России, и дальнейшая его судьба неизвестна. Что касается Сочинского художественного салона, то он некоторое время работал на другой площадке, но опять же из-за дорогостоящей аренды, закрылся и сейчас существует исключительно в электронном виде.
Нет конкуренции — нет проблем
За всё время в Сочи открывалось не так много мест, где художники могли бы выставить и уж тем более продать свои работы. Галерея «23:59», которая располагалась в отеле Sea Galaxy в 2014 году, трансформировалась в ЦУМИ — коллаборация с центральным универмагом казалась вполне удачной. Прекрасное расположение, регулярные выставки, фестивали, лекции, перформансы, кинопоказы, приглашённые спикеры вроде режиссёра Юрия Быкова — к тому же эту мультиформатную площадку можно было арендовать для бизнес-конференций и вообще, чего угодно. Идеальный симбиоз искусства и коммерции, андеграунда и бизнеса. Но система дала сбой, по слухам, инвестор перегорел этой историей, а получить комментарий у идеолога проекта Алексея Гарбуза нам так и не удалось.
Культурное пространство Praxis имело к изобразительному искусству отношение не прямое, а косвенное. Тем не менее, помимо артхаусных кинопоказов, поэтических и джазовых вечеров, лекций по урбанистике, здесь проходили мероприятия в рамках российско-немецкого культурного фестиваля «Квадролог». Praxis продержался три с половиной года и закрылся из-за недостатка финансирования (по этой же причине в 2019 году не стали проводить шестой по счёту «Квадролог»).
За всё время в Сочи открывалось не так много мест, где художники могли бы выставить и уж тем более продать свои работы. Галерея «23:59», которая располагалась в отеле Sea Galaxy в 2014 году, трансформировалась в ЦУМИ — коллаборация с центральным универмагом казалась вполне удачной. Прекрасное расположение, регулярные выставки, фестивали, лекции, перформансы, кинопоказы, приглашённые спикеры вроде режиссёра Юрия Быкова — к тому же эту мультиформатную площадку можно было арендовать для бизнес-конференций и вообще, чего угодно. Идеальный симбиоз искусства и коммерции, андеграунда и бизнеса. Но система дала сбой, по слухам, инвестор перегорел этой историей, а получить комментарий у идеолога проекта Александра Гарбуза нам так и не удалось.
Культурное пространство Praxis имело к изобразительному искусству отношение не прямое, а косвенное. Тем не менее, помимо артхаусных кинопоказов, поэтических и джазовых вечеров, лекций по урбанистике, здесь проходили мероприятия в рамках российско-немецкого культурного фестиваля «Квадролог». Praxis продержался три с половиной года и закрылся из-за недостатка финансирования (по этой же причине в 2019 году не стали проводить шестой по счёту «Квадролог»).
Sochi Art Space надеялись объединить под одной крышей комьюнити архитекторов, выставочное пространство, бар и танцы до утра. Там выставлялись Винсент Куманяев, он же оформил одну из стен изображением лиц, и две команды сочинских уличных художников — T.P.Crew и Youfeelmyskill. Последние остались недовольны, и их можно понять: на следующий день после открытия выставки владельцы закрыли пространство без уведомлений и внятного объяснения причин. Желающие не могли попасть ещё несколько дней, поэтому ребята приняли решение снять свои работы. Один из художников, Ян Кузьмин, подозревает, что тема выставки «На злобу дня» оказалась слишком маргинальной для сочинского (не)обывателя, и владельцы Sochi Art Space таким способом попытались избежать возможных неприятностей. К слову, предыдущая выставка — «Равновесие», где были работы Глеба Каштанова (второго участника Youfeelmyskill) и местной художницы Екатерины Быкадоровой прошла в городском собрании без нареканий, видимо, из-за социально-приемлемой темы работ. Тем не менее, Sochi Art Space сначала закрылся на реконструкцию. Возможно, продавать картины в пространстве с концепцией хипстерского бара — не лучшая маркетинговая стратегия, и, вероятно, свою роль сыграла локация — промышленный район на Пластунской.
Sochi Art Space надеялись объединить под одной крышей комьюнити архитекторов, выставочное пространство, бар и танцы до утра. Там выставлялись Винсент Куманяев, он же оформил одну из стен изображением лиц, и две команды сочинских уличных художников — T.P.Crew и Youfeelmyskill. Последние остались недовольны, и их можно понять: на следующий день после открытия выставки владельцы закрыли пространство без уведомлений и внятного объяснения причин. Желающие не могли попасть ещё несколько дней, поэтому ребята приняли решение снять свои работы. Один из художников, Ян Кузьмин, подозревает, что тема выставки «На злобу дня» оказалась слишком маргинальной для сочинского (не)обывателя, и владельцы Sochi Art Space таким способом попытались избежать возможных неприятностей. К слову, предыдущая выставка — «Равновесие», где были работы Глеба Каштанова (второго участника Youfeelmyskill) и местной художницы Екатерины Быкадоровой прошла в городском собрании без нареканий, видимо, из-за социально-приемлемой темы работ. Тем не менее, Sochi Art Space сначала закрылся на реконструкцию. Возможно, продавать картины в пространстве с концепцией хипстерского бара — не лучшая маркетинговая стратегия, и, вероятно, свою роль сыграла локация — промышленный район на Пластунской.
Но есть и хорошие новости. В центре уже более трёх лет (в июне будет четыре) живёт и процветает арт-галерея «Форт», и на это есть ряд причин. Основательница (в тандеме с супругом) Ксения Гаранина не стала заложником узкого профиля: здесь есть и морские пейзажи, и чуть менее понятные картины для средне вовлечённого в искусство туриста: к примеру, здесь выставлялся Вася Ложкин. Казалось бы, Ложкин — если и фрик, то на минималках, тем не менее зрители так и не смогли прийти к обоюдному мнению, хорош он или плох. Так что если в вашей галерее не хватает полемики — теперь вы знаете кого позвать. «Форт» выбрал удобную и даже безопасную позицию: чтобы зависеть не только от продаж картин, здесь проводят различные
мастер-классы, видимо, в этом и есть секрет успеха. И в свободном входе тоже.
За арт-программу в Красной Поляне отвечает дизайн-резиденция Flacon1170. Как они выживают с такой нестандартной для Сочи концепцией, рассказала маркетолог Елена Журавлёва: «Совместно со студией „Цветные горы“ мы создали арт-резиденцию, которая позволяет художникам из разных городов приезжать к нам и делать фестивали или совместные выставки. Мы предоставляем проживание, площадку, средства на краски и холсты, помогаем с маркетингом — то есть художникам нужно только пробиться в конкурсе. Кроме этого, у нас гостят офисы топовых IT-компаний, и их сотрудникам интересно в таком пространстве, потому
что здесь есть чем заняться после работы: выпить сидр в баре, посетить выставку, спектакль или джазовый концерт.
Как и дизайн-квартал Flacon в Москве, Flacon1170 — о креативных индустриях, но с другими резидентами: в столице это в основном дизайнеры одежды и украшений, кафе и мастерские, а в Сочи — гостевые офисы диджитал- и дизайн-компаний, финтех стартапы и арт-проекты. В Сочи арт-пространствам действительно сложно прежде всего из-за высокой аренды и сезонности. Мы же неплохо себя чувствуем за счёт синтеза коммерции и искусства на одной площадке. Выставки в Сочи, к сожалению, не окупаются, и кто-то должен за них платить».
Но есть и хорошие новости. В центре уже более трёх лет (в июне будет четыре) живёт и процветает арт-галерея «Форт», и на это есть ряд причин. Основательница (в тандеме с супругом) Ксения Гаранина не стала заложником узкого профиля: здесь есть и морские пейзажи, и чуть менее понятные картины для средне вовлечённого в искусство туриста: к примеру, здесь выставлялся Вася Ложкин. Казалось бы, Ложкин — если и фрик, то на минималках, тем не менее зрители так и не смогли прийти к обоюдному мнению, хорош он или плох. Так что если в вашей галерее не хватает полемики — теперь вы знаете кого позвать. «Форт» выбрал удобную и даже безопасную позицию: чтобы зависеть не только от продаж картин, здесь проводят различные мастер-классы, видимо, в этом и есть секрет успеха. И в свободном входе тоже.
За арт-программу в Красной Поляне отвечает дизайн-резиденция Flacon1170. Как они выживают с такой нестандартной для Сочи концепцией, рассказала маркетолог Елена Журавлёва: «Совместно со студией „Цветные горы“ мы создали арт-резиденцию, которая позволяет художникам из разных городов приезжать к нам и делать фестивали или совместные выставки. Мы предоставляем проживание, площадку, средства на краски и холсты, помогаем с маркетингом — то есть художникам нужно только пробиться в конкурсе. Кроме этого, у нас гостят офисы топовых IT-компаний, и их сотрудникам интересно в таком пространстве, потому что здесь есть чем заняться после работы: выпить сидр в баре, посетить выставку, спектакль или джазовый концерт.
Как и дизайн-квартал Flacon в Москве, Flacon1170 — о креативных индустриях, но с другими резидентами: в столице это в основном дизайнеры одежды и украшений, кафе и мастерские, а в Сочи — гостевые офисы диджитал- и дизайн-компаний, финтех стартапы и арт-проекты. В Сочи арт-пространствам действительно сложно прежде всего из-за высокой аренды и сезонности. Мы же неплохо себя чувствуем за счёт синтеза коммерции и искусства на одной площадке. Выставки в Сочи, к сожалению, не окупаются, и кто-то должен за них платить».
В Сочинском художественном музее среди множества проектов за последние три года можно было увидеть работы Дмитрия Жилинского (в ноябре 2019 года Художественному музею присвоили его имя) и Эдварда Беккермана (его вербуют от Русского музея до нью-йоркской галереи «Принс Стрит»). «В течение года желающие провести выставку подают заявку с указанием своей инициативы, — рассказывает заведующий выставочным отделом музея Борис Салахов. — Затем учёный совет музея рассматривает все заявки, выбирает лучшие предложения и формирует выставочный план. В прошлом году было подано более 60 заявок, но из-за ограниченности площадей мы можем реализовать максимум 36 из них. Нужно понимать, что галерея для художника — возможность быстро заявить о себе, а музей — это арбитр, который говорит о том, что работы художника достойны внимания, достойны быть сохранёнными и переданными следующим поколениям».
Один из стратегических проектов музея — сотрудничество с Образовательным центром «Сириус». От Художественного музея курируют это направление сотрудники Выставочного отдела Борис Салахов и Екатерина Хотинова. «С осени 2016 года в нашем музее работает отдельный зал, где на постоянной основе выставляются работы учеников „Сириуса“ — лучших молодых художников школьного возраста со всей России. Конечно, мы планируем отслеживать профессиональные успехи этих ребят, в будущем привлекать их к участию в проектах разных уровней. Также мы с Борисом проводим лекции для учащихся „Сириуса“ в музее и в самом Образовательном центре, ведём авторский спецкурс, открыли канал на YouTube», — говорит Екатерина Хотинова. Такими успехами мог бы похвастаться и музей современного искусства — в Сочи его обещают открыть, кажется, года с 2018, но пока инвестор не найден, а значит увидеть хотя бы табличку «режим работы» на дверях местного «Гаража» мы сможем не скоро.
В Сочинском художественном музее среди множества проектов за последние три года можно было увидеть работы Дмитрия Жилинского (в ноябре 2019 года Художественному музею присвоили его имя) и Эдварда Беккермана (его вербуют от Русского музея до нью-йоркской галереи «Принс Стрит»). «В течение года желающие провести выставку подают заявку с указанием своей инициативы, — рассказывает заведующий выставочным отделом музея Борис Салахов. — Затем учёный совет музея рассматривает все заявки, выбирает лучшие предложения и формирует выставочный план. В прошлом году было подано более 60 заявок, но из-за ограниченности площадей мы можем реализовать максимум 36 из них. Нужно понимать, что галерея для художника — возможность быстро заявить о себе, а музей — это арбитр, который говорит о том, что работы художника достойны внимания, достойны быть сохранёнными и переданными следующим поколениям».
Один из стратегических проектов музея — сотрудничество с Образовательным центром «Сириус». От Художественного музея курируют это направление сотрудники Выставочного отдела Борис Салахов и Екатерина Хотинова. «С осени 2016 года в нашем музее работает отдельный зал, где на постоянной основе выставляются работы учеников „Сириуса“ — лучших молодых художников школьного возраста со всей России. Конечно, мы планируем отслеживать профессиональные успехи этих ребят, в будущем привлекать их к участию в проектах разных уровней. Также мы с Борисом проводим лекции для учащихся „Сириуса“ в музее и в самом Образовательном центре, ведём авторский спецкурс, запустили канал на YouTube», — говорит Екатерина Хотинова. Такими успехами мог бы похвастаться и музей современного искусства — в Сочи его обещают открыть, кажется, года с 2018, но пока инвестор не найден, а значит увидеть хотя бы табличку «режим работы» на дверях местного «Гаража» мы сможем не скоро.
С концептуалистами жить — концептуально выть
Искусство — в первую очередь это диалог между художником и зрителем, вот только в роли зрителей в Сочи часто выступают сами художники, поэтому получаем монолог. Но с наступлением сезона всё немного меняется. В том же «Форте» Ксения часто сталкивается с непониманием гостей, хотя её картины далеки от картин в духе паблика «Эстетика отвратительного»: «Обидно, когда туристы совсем не готовы, многие удивлённо фотографируются с ценниками. Люди сейчас не чувствуют глобальной разницы между картиной, написанной рукой художника, и репродукцией. Человеку в принципе неважно, что у него будет висеть над диваном. Да, у нас есть сублимации, принты и сувенирная продукция, но ценность настоящей картины никогда не должна быть занижена».
В сентябре проходила выставка RAFAF — событие для Сочи уникальное. В здании Морвокзала залы были заполнены работами Уорхола, Иронга и прочими Пикассо. Но анималист Хельмут Коллер, видимо, зашёл больше — в зале, где были выставлены его работы, девушки снимали сторис чаще, чем у полотен маринистов или шелкографии Монро. Чем бы инста-дивы ни тешились, лишь бы покупали билеты на выставки.
Вообще, история с RAFAF говорит многое о сочинской публике в частности, и о современном обществе в целом: люди выбирают Коллера потому что, его животные инстаграмнее морей Уильяма Тёрнера или Генри Мура, а значит живопись — это в первую очередь фон, а не катализатор для размышлений. Основательница арт-группы «Станция», художник Екатерина Нестерова уверена, что изобразительному искусству есть место среди бесконечных шоу-программ отечественных поп-звёзд: «Люди ходят на выставки — на открытиях вернисажей, помимо местных профессионалов, давнишних любителей живописи и графики, бывает много новых лиц. Не думаю, что тем же туристам интересно только лежать на пляже. В конце концов, бывает и плохая погода. Я просто уверена, что культурные центры необходимы курорту как для жителей города, так и для его гостей. Современное искусство в его притягательном разнообразии должно привлечь большое число новых туристов. Сочи развивается, и его культурная составляющая должна тоже расти».
Вообще, история с RAFAF говорит многое о сочинской публике в частности, и о современном обществе в целом: люди выбирают Коллера потому что, его животные инстаграмнее морей Уильяма Тёрнера или Генри Мура, а значит живопись — это в первую очередь фон, а не катализатор для размышлений. Основательница арт-группы «Станция», художник Екатерина Нестерова уверена, что изобразительному искусству есть место среди бесконечных шоу-программ отечественных поп-звёзд: «Люди ходят на выставки — на открытиях вернисажей, помимо местных профессионалов, давнишних любителей живописи и графики, бывает много новых лиц. Не думаю, что тем же туристам интересно только лежать на пляже. В конце концов, бывает и плохая погода. Я просто уверена, что культурные центры необходимы курорту как для жителей города, так и для его гостей. Современное искусство в его притягательном разнообразии должно привлечь большое число новых туристов. Сочи развивается, и его культурная составляющая должна тоже расти».
Иногда возникает ощущение, что сочинские власти находятся в постоянном состоянии эготрипа и не замечают, что, помимо создания новых скверов и бесконечных обещаний о сносе шашлычных на набережной, есть вещи на порядок выше — допустим, организация арт-фестивалей. Да, в 1994 году здесь провели фестиваль современного искусства, который финансировало государство, приехали сплошные звезды: Айдан Салахова (создательница «Первой галереи» и «Айдан Галереи»), Константин Звездочётов (один из основателей арт-группы «Мухоморы»), Юрий Альберт (член круга московских концептуалистов), Авдей Тер-Оганьян (акционист, основатель товарищества «Искусство или смерть»). Тогда навести мосты между сочинскими и столичными арт-деятелями так и не вышло, но главное — они не сожжены до конца. В случае с арт-фестивалем действительно хочется услышать фразу «Можем повторить». Но вернёмся к муниципалитету: в Сочи существует филиал «Союза художников России» — в него входят около семидесяти человек. Администрация города предоставляет мастерские: художники платят за них небольшую арендную плату и коммунальные платежи. В одной из них художники Олег Корчагин и Ольга Егорова провели три выставки-квартирника. Это здорово, но в связи с тем, что мастерская находится в жилом доме, невозможно сделать её посещение открытым для всех желающих. Тем не менее художники не собираются останавливаться.
Если у художника нет собственной студии или иного места для демонстрации работ, то, помимо «Форта», Flacon1170 и Художественного музея, он может пойти в музей Островского или арт-медиацентр «Родина». Выбор скуден, к тому же омрачён одной поправкой. По словам Екатерины Нестеровой, организация выставок требует определённых материальных затрат: развеска работ, печать рекламных плакатов, баннеров и т. д. В Сочинском художественном музее и Арт-центре «Родина» залы для экспозиции предоставляются бесплатно, в музее Островского — на коммерческой основе.
Изобразительное творчество дело затратное: холсты, кисти, другие материалы — всё это стоит дорого. Продажа произведений искусства в городе почти на нуле. Даже если на выставках находятся желающие что-то приобрести, они предлагают суммы соизмеримые только с затратами на материалы. Художник в 2020 году не должен быть голодным, но в городе-курорте оказывается таковым, если не зарабатывает мастер-классами «Напиши картину маслом за два часа», а служит искусству.
Член союза художников России Оксана Прокатова, которая возглавляла Сочинский художественный салон, делает неутешительные выводы о будущем совриска в городе-курорте, основываясь на собственном опыте: «Выставки в нашей галерее всегда были открыты для свободного посещения, ведь основной целью этих экспозиций был заинтересованный диалог со зрителем. Одновременно приходилось вести ограниченную коммерческую деятельность для содержания помещения. Нужно сказать, что эта напряжённая работа практически не могла покрыть расходы на обслуживание. Мне представляется, что выставочные площади для показа изобразительного искусства в современных условиях могут существовать исключительно на основе различных форм частного меценатства и государственной поддержки. Перспектива увеличения выставочных площадей в ближайшее время мне кажется иллюзорной. Я художник, веду личную выставочную работу, поддерживаю контакты с ведущими художниками России и не теряю надежду на возобновление галерейной деятельности. В таком прекрасном городе, как Сочи, должны открываться десятки галерей, об этом свидетельствует мировой опыт многих курортных городов».
Иногда возникает ощущение, что сочинские власти находятся в постоянном состоянии эготрипа и не замечают, что, помимо создания новых скверов и бесконечных обещаний о сносе шашлычных на набережной, есть вещи на порядок выше — допустим, организация арт-фестивалей. Да, в 1994 году здесь провели фестиваль современного искусства, который финансировало государство, приехали сплошные звезды: Айдан Салахова (создательница «Первой галереи» и «Айдан Галереи»), Константин Звездочётов (один из основателей арт-группы «Мухоморы»), Юрий Альберт (член круга московских концептуалистов), Авдей Тер-Оганьян (акционист, основатель товарищества «Искусство или смерть»). Тогда навести мосты между сочинскими и столичными арт-деятелями так и не вышло, но главное — они не сожжены до конца. В случае с арт-фестивалем действительно хочется услышать фразу «Можем повторить». Но вернёмся к муниципалитету: в Сочи существует филиал «Союза художников России» — в него входят около семидесяти человек. Администрация города предоставляет мастерские: художники платят за них небольшую арендную плату и коммунальные платежи. В одной из них художники Олег Корчагин и Ольга Егорова провели три выставки-квартирника. Это здорово, но в связи с тем, что мастерская находится в жилом доме, невозможно сделать её посещение открытым для всех желающих. Тем не менее художники не собираются останавливаться.
Если у художника нет собственной студии или иного места для демонстрации работ, то, помимо «Форта», Flacon1170 и Художественного музея, он может пойти в музей Островского или арт-медиацентр «Родина». Выбор скуден, к тому же омрачён одной поправкой. По словам Екатерины Нестеровой, организация выставок требует определённых материальных затрат: развеска работ, печать рекламных плакатов, баннеров и т. д. В Сочинском художественном музее и Арт-центре «Родина» залы для экспозиции предоставляются бесплатно, в музее Островского — на коммерческой основе.
Изобразительное творчество дело затратное: холсты, кисти, другие материалы — всё это стоит дорого. Продажа произведений искусства в городе почти на нуле. Даже если на выставках находятся желающие что-то приобрести, они предлагают суммы соизмеримые только с затратами на материалы. Художник в 2020 году не должен быть голодным, но в городе-курорте оказывается таковым, если не зарабатывает мастер-классами «Напиши картину маслом за два часа», а служит искусству.
Член союза художников России Оксана Прокатова, которая возглавляла Сочинский художественный салон, делает неутешительные выводы о будущем совриска в городе-курорте, основываясь на собственном опыте: «Выставки в нашей галерее всегда были открыты для свободного посещения, ведь основной целью этих экспозиций был заинтересованный диалог со зрителем. Одновременно приходилось вести ограниченную коммерческую деятельность для содержания помещения. Нужно сказать, что эта напряжённая работа практически не могла покрыть расходы на обслуживание. Мне представляется, что выставочные площади для показа изобразительного искусства в современных условиях могут существовать исключительно на основе различных форм частного меценатства и государственной поддержки. Перспектива увеличения выставочных площадей в ближайшее время мне кажется иллюзорной. Я художник, веду личную выставочную работу, поддерживаю контакты с ведущими художниками России и не теряю надежду на возобновление галерейной деятельности. В таком прекрасном городе, как Сочи, должны открываться десятки галерей, об этом свидетельствует мировой опыт многих курортных городов».
Жизнь коротка, искусство — вечно
В прошлом году в Художественном музее прошло 14 выставок художников из Сочи и 22 — из других городов. Директор музея Пётр Хрисанов объяснил это следующим образом: «Сочинские художники родились в городе под пальмами. Они ходили в детский сад и видели, что кто-то сидит в кафе в жёлтых шортах. Потом они пошли в школу и увидели, что кто-то сидит в кафе в красных шортах. В такой среде человек растёт с мыслью, что тоже будет сидеть в кафе. Именно по этой причине приезжие обгоняют сочинцев».
Но, конечно, есть отдельные личности и даже группы, которые всё-таки топят за совриск и устраивают выставку при каждой удобной возможности. Несмотря ни на что, арт-группа «Станция» существует уже восемь лет. В январе 2020 года в Сочинском художественном музее открылась её выставка «Осознанность». Основной состав — выпускники Сочинского училища искусств, СИМБиПа и СГУ. Идея создания группы, по словам Екатерины Нестеровой, пришла к ней во сне после прочтения книги о творчестве Казимира Малевича и осознания, что в городе нет ни одной молодёжной арт-коалиции. Екатерина говорит, что молодые художники, на тот период не имели возможности какой-либо выставочной деятельности, так как участие в выставках сочинского отделения Союза художников России очень проблематично. Желание самостоятельной деятельности, экспериментов, новых идей и тем привело к появлению группы. Идею сразу поддержали бывшие сокурсники. Затем к группе стали присоединяться живописцы, графики, фотографы, дизайнеры из других городов.
В прошлом году в Художественном музее прошло 14 выставок художников из Сочи и 22 — из других городов. Директор музея Пётр Хрисанов объяснил это следующим образом: «Сочинские художники родились в городе под пальмами. Они ходили в детский сад и видели, что кто-то сидит в кафе в жёлтых шортах. Потом они пошли в школу и увидели, что кто-то сидит в кафе в красных шортах. В такой среде человек растёт с мыслью, что тоже будет сидеть в кафе. Именно по этой причине приезжие обгоняют сочинцев».
Но, конечно, есть отдельные личности и даже группы, которые всё-таки топят за совриск и устраивают выставку при каждой удобной возможности. Несмотря ни на что, арт-группа «Станция» существует уже восемь лет. В январе 2020 года в Сочинском художественном музее открылась её выставка «Осознанность». Основной состав — выпускники Сочинского училища искусств, СИМБиПа и СГУ. Идея создания группы, по словам Екатерины Нестеровой, пришла к ней во сне после прочтения книги о творчестве Казимира Малевича и осознания, что в городе нет ни одной молодёжной арт-коалиции. Екатерина говорит, что молодые художники, на тот период не имели возможности какой-либо выставочной деятельности, так как участие в выставках сочинского отделения Союза художников России очень проблематично. Желание самостоятельной деятельности, экспериментов, новых идей и тем привело к появлению группы. Идею сразу поддержали бывшие сокурсники. Затем к группе стали присоединяться живописцы, графики, фотографы, дизайнеры из других городов.
Художественный музей гордится сложившимся сотрудничеством с Зимним фестивалем Юрия Башмета. Борис Салахов говорит: «Третий год мы в программе фестиваля. В музее проходит лекторий со свободным входом. Отличные лекторы, темы от античности до постмодернизма. В 2019 году фестиваль-школа современного искусства „Территория“ дополнительно представила несколько современных постановок, адаптированных под наши залы».
В программе Зимнего фестиваля искусств ещё есть раздел видеоарта, который курирует итальянец Антонио Джеуза — главный специалист всея Руси, написавший трёхтомник «История российского видеоарта» и открывший в 2017 году «Сочинскую лабораторию видеоарта». На каждой выставке проекта Антонио «Эхо-Эко» показывают по 15 работ, то есть, за всё время существования фестиваля Юрия Башмета зрители увидели 135 работ. В этом году он отмечает десятилетие. Поначалу люди даже не обращали внимание и проходили мимо мониторов с трансляцией видеоарта, но годы образовательной работы от Антонио не прошли даром: они уже не только останавливаются, но и приходят ради него. Художник Олег Корчагин, который тоже участвует в «Сочинской лаборатории видеоарта», напротив, в городе не чувствует интереса к теме: «Видеоарт в мире искусства существует с 1965 года, в России — с 1985-го, сейчас многие художники занимаются этим направлением в искусстве. Почти любая выставка совриска проходит с видеоартом. Мне хочется делать что-то современное, не только живопись. Чтобы продолжать этим заниматься, нужно наладить контакт с публикой. Такой вид творчества в чистом виде невозможно делать, его нужно показывать, чтобы получить какую-то реакцию со стороны».
В 2011 году зрители могли увидеть видеоарт не только на фестивале Башмета: в зале ожидания ж/д вокзала Сочи транслировали «Пир Трималхиона» арт-группы AES+F, но мало кто его заметил и тем более, понял что к чему. И, внимание, вопрос — если бы его показали сейчас, в постолимпийском Сочи, это было бы кому-нибудь нужно?
Арт-дилер Дмитрий Барановский то и дело пытается приучить сочинскую публику к совриску. С его подачи в торговой галерее Grand Marina прошла выставка легендарной галереи Anna Nova — были представлены работы Александра Дашевского, Юлдус Бахтиозиной, Ирины Дрозд и Ростана Тавасиева. Кроме того, в 2019 году Дмитрий курировал выставку «Королевские гонки»: в проекте приняли участие пятнадцать российских художников из Москвы, Санкт-Петербурга, Краснодара, Калуги и других городов — все картины были написаны специально для российского этапа Формулы-1.
«В Сочи готовы покупать диваны за 1,5 млн рублей, но купить картину человека, который входит в десятку лучших художников России, за 10–15 тысяч долларов, для них дорого и непонятно, зачем это нужно, — говорит Дмитрий. — При таком отношении у нас не будет вообще никакого развития искусства. Просто проводить выставки — это ни о чем. Должны быть люди, которые занимаются коллекционированием, помогают с продвижением, это должна быть целая социокультурная среда. А её нет, и мне не удалось её взрастить».
Художественный музей гордится сложившимся сотрудничеством с Зимним фестивалем Юрия Башмета. Борис Салахов говорит: «Третий год мы в программе фестиваля. В музее проходит лекторий со свободным входом. Отличные лекторы, темы от античности до постмодернизма. В 2019 году фестиваль-школа современного искусства „Территория“ дополнительно представила несколько современных постановок, адаптированных под наши залы».
В программе Зимнего фестиваля искусств ещё есть раздел видеоарта, который курирует итальянец Антонио Джеуза — главный специалист всея Руси, написавший трёхтомник «История российского видеоарта» и открывший в 2017 году «Сочинскую лабораторию видеоарта». На каждой выставке проекта Антонио «Эхо-Эко» показывают по 15 работ, то есть, за всё время существования фестиваля Юрия Башмета зрители увидели 135 работ. В этом году он отмечает десятилетие. Поначалу люди даже не обращали внимание и проходили мимо мониторов с трансляцией видеоарта, но годы образовательной работы от Антонио не прошли даром: они уже не только останавливаются, но и приходят ради него. Художник Олег Корчагин, который тоже участвует в «Сочинской лаборатории видеоарта», напротив, в городе не чувствует интереса к теме: «Видеоарт в мире искусства существует с 1965 года, в России — с 1985-го, сейчас многие художники занимаются этим направлением в искусстве. Почти любая выставка совриска проходит с видеоартом. Мне хочется делать что-то современное, не только живопись. Чтобы продолжать этим заниматься, нужно наладить контакт с публикой. Такой вид творчества в чистом виде невозможно делать, его нужно показывать, чтобы получить какую-то реакцию со стороны».
В 2011 году зрители могли увидеть видеоарт не только на фестивале Башмета: в зале ожидания ж/д вокзала Сочи транслировали «Пир Трималхиона» арт-группы AES+F, но мало кто его заметил и тем более, понял что к чему. И, внимание, вопрос — если бы его показали сейчас, в постолимпийском Сочи, это было бы кому-нибудь нужно?
Арт-дилер Дмитрий Барановский то и дело пытается приучить сочинскую публику к совриску. С его подачи в торговой галерее Grand Marina прошла выставка легендарной галереи Anna Nova — были представлены работы Александра Дашевского, Юлдус Бахтиозиной, Ирины Дрозд и Ростана Тавасиева. Кроме того, в 2019 году Дмитрий курировал выставку «Королевские гонки»: в проекте приняли участие пятнадцать российских художников из Москвы, Санкт-Петербурга, Краснодара, Калуги и других городов — все картины были написаны специально для российского этапа Формулы-1.
«В Сочи готовы покупать диваны за 1,5 млн рублей, но купить картину человека, который входит в десятку лучших художников России, за 10–15 тысяч долларов, для них дорого и непонятно, зачем это нужно, — говорит Дмитрий. — При таком отношении у нас не будет вообще никакого развития искусства. Просто проводить выставки — это ни о чем. Должны быть люди, которые занимаются коллекционированием, помогают с продвижением, это должна быть целая социокультурная среда. А её нет, и мне не удалось её взрастить».
А вот у стрит-артистов по идее должна быть та самая свобода творчества, которая мешает выживать галереям и музеям, потому что им не нужны спонсоры и инвесторы, нет необходимости отбивать билеты, они получают бесплатную рекламу: туристы фотографируются со стрит-артом и шерят в соцсетях. Инстаграм даёт право быть уличному искусству не мимолётным, а отпечататься в вечности — пусть и цифровой. О важности слияния соцсетей и так называемого концептуального вандализма говорят T.P.Crew (если вы гуляете по городу, то не раз натыкались на их мозаики): «Весь стрит-арт перешёл в фоточки, поэтому люди стали обращать на него внимание хотя бы просто с экрана своего смартфона.
Лучшее время для нас — с 2008 по 2012 год, когда ещё не всё внимание было приковано к телефону. В уличном искусстве важен отклик людей. Ты смотришь на работы мировых художников и видишь в этом идею, месседж, появляется какая-то реакция — именно это ценно».
T.P.Crew — одна из самых старых граффити-команд Сочи, сформированная в 2002 году. Изначально под названием TP (Train Project) рисовали на поездах, поддерживая общемировую протестную тенденцию, а затем взялись за #pixelgraffiti (и в этом случае TP уже расшифровывается как Think Positive) чисто из практических побуждений: мозаика всё-таки долговечнее краски.
В Москве есть фестиваль «Урбан Морфогенезис» — ребятам выделили целый район в Одинцово, где они разрисовали каждую многоэтажку в своём стиле. Подобную практику можно было бы применить и в Сочи, но увы. Всё, что у нас есть, — это Youfeelmyskill и их красно-чёрно-белые муралы по всему городу. Можно подумать, что это такое искусство с инфоповодом: «Битлз» были нарисованы ко всемирному дню рок-н-ролла, Быков — к Дню победы и году российского кино, но если чуть углубиться, то прослеживается связь с городом-курортом. Портрет Кусто вписывается в морскую тематику Сочи, Остап Бендер и фраза «Утром деньги — вечером стулья» — впечатление о работе местных риэлторов, ЖК «И так сойдёт» — привет недобросовестным застройщикам. Но учитывая, что некоторые работы или закрашивают, или же их портят сами люди, складывается впечатление, что жители не готовы к уличному искусству, и тем более, к неудобным темам.
Ян Кузьмин об этом рассуждает так: «Мы стараемся не перебарщивать с острыми темами. Во-первых, в жизни и без того много не очень приятных вещей каждый день происходит, чтобы напоминать о них ещё и на стенах города. Положительные эмоции всё-таки дарить всегда приятнее. Во-вторых, нужно тщательно подбирать места для таких работ, поэтому часто злободневные темы изображаются на холстах, многие из которых даже не предназначены для широкой публики. Ну и в-третьих, не хочется провоцировать конфликт. Всё-таки власть — это власть. Мы же в России живём, сами понимаете. Но и без подсвечивания проблем тоже нельзя. Какой же это тогда стрит-арт?»
А вот у стрит-артистов по идее должна быть та самая свобода творчества, которая мешает выживать галереям и музеям, потому что им не нужны спонсоры и инвесторы, нет необходимости отбивать билеты, они получают бесплатную рекламу: туристы фотографируются со стрит-артом и шерят в соцсетях. Инстаграм даёт право быть уличному искусству не мимолётным, а отпечататься в вечности — пусть и цифровой. О важности слияния соцсетей и так называемого концептуального вандализма говорят T.P.Crew (если вы гуляете по городу, то не раз натыкались на их мозаики): «Весь стрит-арт перешёл в фоточки, поэтому люди стали обращать на него внимание хотя бы просто с экрана своего смартфона. Лучшее время для нас — с 2008 по 2012 год, когда ещё не всё внимание было приковано к телефону. В уличном искусстве важен отклик людей. Ты смотришь на работы мировых художников и видишь в этом идею, месседж, появляется какая-то реакция — именно это ценно».
T.P.Crew — одна из самых старых граффити-команд Сочи, сформированная в 2002 году. Изначально под названием TP (Train Project) рисовали на поездах, поддерживая общемировую протестную тенденцию, а затем взялись за #pixelgraffiti (и в этом случае TP уже расшифровывается как Think Positive) чисто из практических побуждений: мозаика всё-таки долговечнее краски.
В Москве есть фестиваль «Урбан Морфогенезис» — ребятам выделили целый район в Одинцово, где они разрисовали каждую многоэтажку в своём стиле. Подобную практику можно было бы применить и в Сочи, но увы. Всё, что у нас есть, — это Youfeelmyskill и их красно-чёрно-белые муралы по всему городу. Можно подумать, что это такое искусство с инфоповодом: «Битлз» были нарисованы ко всемирному дню рок-н-ролла, Быков — к Дню победы и году российского кино, но если чуть углубиться, то прослеживается связь с городом-курортом. Портрет Кусто вписывается в морскую тематику Сочи, Остап Бендер и фраза «Утром деньги — вечером стулья» — впечатление о работе местных риэлторов, ЖК «И так сойдёт» — привет недобросовестным застройщикам. Но учитывая, что некоторые работы или закрашивают, или же их портят сами люди, складывается впечатление, что жители не готовы к уличному искусству, и тем более, к неудобным темам.
Ян Кузьмин об этом рассуждает так: «Мы стараемся не перебарщивать с острыми темами. Во-первых, в жизни и без того много не очень приятных вещей каждый день происходит, чтобы напоминать о них ещё и на стенах города. Положительные эмоции всё-таки дарить всегда приятнее. Во-вторых, нужно тщательно подбирать места для таких работ, поэтому часто злободневные темы изображаются на холстах, многие из которых даже не предназначены для широкой публики. Ну и в-третьих, не хочется провоцировать конфликт. Всё-таки власть — это власть. Мы же в России живём, сами понимаете. Но и без подсвечивания проблем тоже нельзя. Какой же это тогда стрит-арт?»
Легальность — важный фактор в культуре уличного искусства, ведь как известно чистые стены — иллюзия порядка, а если ты не Покрас Лампас, то сделать свой стрит-арт паблик-артом, то есть согласовать с администрацией — довольно проблематично. В наше время у стрит-арта нет конкретных рамок, существуют внегласные правила, но каждый играет по-своему. Формат Graffiti Hall Of Fame изначально появился в США, как и сама граффити-культура. Преимущественно такими пространствами были дворы, заброшенные здания и споты — мёртвые точки на карте города, оккупированные граффитчиками и вдохнувшими ими хаотичную новую жизнь. Подобные территории не были согласованы с властью по многим причинам. Во-первых, любая коммуникация с властью так или иначе сковывает и вносит свои коррективы, теряется ощущение свободы действий и появляется контроль со стороны. Во-вторых, в то время власть в прямом смысле воевала с уличными художниками, а художники не признавали власть, ломали правила общественного поведения, и на это были свои весомые причины. В наши дни коммуникацию с властью и поиск компромиссов уличные художники воспринимают как естественное развитие.
Легальность — важный фактор в культуре уличного искусства, ведь как известно чистые стены — иллюзия порядка, а если ты не Покрас Лампас, то сделать свой стрит-арт паблик-артом, то есть согласовать с администрацией — довольно проблематично. В наше время у стрит-арта нет конкретных рамок, существуют внегласные правила, но каждый играет по-своему. Формат Graffiti Hall Of Fame изначально появился в США, как и сама граффити-культура. Преимущественно такими пространствами были дворы, заброшенные здания и споты — мёртвые точки на карте города, оккупированные граффитчиками и вдохнувшими ими хаотичную новую жизнь. Подобные территории не были согласованы с властью по многим причинам. Во-первых, любая коммуникация с властью так или иначе сковывает и вносит свои коррективы, теряется ощущение свободы действий и появляется контроль со стороны. Во-вторых, в то время власть в прямом смысле воевала с уличными художниками, а художники не признавали власть, ломали правила общественного поведения, и на это были свои весомые причины. В наши дни коммуникацию с властью и поиск компромиссов уличные художники воспринимают как естественное развитие.
Сочинский проект Valgalo Wall — это не просто «стены в граффити», это элемент плейсмейкинга и урбанистики, это масштабный и долгосрочный паблик-арт проект. «Основным концептом Valgalo Wall является свобода, — говорит куратор проекта Никита Сциссор. — У нас не нужно спрашивать разрешение на создание новой работы, мы не утверждаем эскизы и не запрещаем рисовать поверх старых граффити. В перспективе мы хотим строить свои объекты, экспериментировать с фактурой и формой, размерами и материалами. Это будет нечто среднее между малой архитектурной формой и интерактивной городской скульптурой».
Что ещё, помимо администрации, мешает сделать сочинский стрит-арт однажды великим? Специфическая архитектура, недолговечность рисунков из-за высокой влажности, и вишенка в этом списке — всего два небольших магазина с краской на город.
Вместо эпилога
Писатель Владимир Сорокин благодарил бога за то, что родился в России, ведь для того, чтобы погрузиться в метафизическую бездну, достаточно выйти на улицу — а это даёт силы и вдохновение. Сочи — не среднестатистическая Россия, поэтому метафизической бездны не ощущается, и очень уж велик соблазн обвинить во всём пальмы. Может быть, в этом корень всех зол — жизнь на курорте не провоцирует на творчество радикальное, не декоративное, и таким образом предложение не рождает спрос, зато город порождает латентных художников. Но есть ещё небольшая вероятность, что если мы перестанем поступать по отстранённому принципу «Я ни на что не жалуюсь и мне всё нравится», то наши коллективные действия однажды принесут плоды.
