Эмиграция: Юлия Лемещенко, Анси

Смотрю этим августовским вечером на бесподобную Аибгу в родной Красной Поляне и понимаю, что это лучшее место на Земле, и таких звезд и ароматов не сыскать даже в Альпах, где я сейчас и живу. 

Когда я училась в школе (до 2006 года), очагов жизни для молодежи было два: школа и канатная дорога. Вспоминается сразу наша газета «Ступеньки» (настоящая, отпечатанная в типографии), роль Снегурочки, праздники и походы в горы — с классом или друзьями, под августовским звездопадом или под первым снегом в октябре. Про Розу Хутор тогда мало кто знал, ведь это был маленький лесной балаган с печкой. А несколько лет спустя здесь построили подъемники мирового уровня и отыграли Олимпиаду. Поляна сделала стремительный скачок.

Десять лет назад я училась в школе, но уже могу сказать «а в мое­-то время…». Да, в то время была одна канатка с деревянными креслами и цепочкой. На нее можно было проходить без ски­-пассов и без очереди, по знакомству. Знакомств было много, так как однажды летом я продавала поп­корн на вершине Аибги. Сладостный аромат собирал вокруг видных деятелей активного отдыха, и ведерки поп­корна смело менялись на полеты на параплане и «безвизовый» проход на подъемники зимой. На нынешних супер­современных подъемниках бывала гостем, их еще предстоит «разведать»: теперь я редко бываю здесь зимой.

О Поляне могу с трепетом говорить долго. Это ­ особый мирок со своей харизмой и особенностями. И, несмотря на небольшие размеры, она ­ космополит, я всегда рассматривала ее отдельно от Сочи

Сочи — город молодости и первой настоящей дружбы. Сюда я перебралась в 17 лет на учебу в СГУТиКД (нынешний СГУ). Специальность «Мировая экономика», казалось, собрала способнейших людей, которые меньше всего подходили для экономики: фотографы, писатели, художники, философы… Мы не растеряли творческую энергию, создавая журналы, фильмы и даже мультики (при этом прилежно сдавая все сессии). Но в самом пестрящем городе бывало порою одиноко. Вот и металась я в поисках чего-то.

Первым «что­-то» стало Сочинское училище искусств. На втором курсе мне во чтобы то ни стало захотелось учиться на «Живописи». Но только два очных образования не разрешались — пришлось скрыть тот факт, что я училась в университете, и меня приняли. Началось настоящее ралли на сочинских маршрутках с Пластунки на площадь Искусств и обратно по нескольку раз на день. Однажды я провела две ночи в училище, чтобы успеть дорисовать к экзамену. В какой стране это было бы еще возможно кроме России?

В один прекрасный момент я открыла для себя второе «что-­то». Международный отдел СГУТиКД. После пары лингвистических стажировок во Франции я стала участвовать в студенческих обменах с университетом Савуа. Я настолько втянулась, что каким­-то чудом поехала на пятом курсе изучать туда веб-­дизайн. Ценою стало целое лето в конспектах, чтобы догнать сочинскую группу. Но, к счастью, все обошлось и сочинский диплом я благополучно получила.

Ну а тем временем произошли важнейшие перемены и решения в жизни. Я отчетливо помню момент, когда решила уехать. Это был летний вечер в Туре, городке в центральной Франции. В главном замке города проходила выставка. Сидя на одной инсталляции и совершенно ее не замечая, я осознала, что французская культура, красота, совестливый подход и кулинария окончательно вскружили мне голову. Это и послужило толчком к дальнейшей учебе на французском мастере. Позже на небольшом горнолыжном курорте в долине Шамони (Лез Уш – город побратим Красной Поляны) я встретила своего нынешнего мужа. Вот и главная причина.

Теперь все размеренно и спокойно, ведь я стала мамой. И называюсь, вроде как, иммигранткой. Хотя толком и не поняла, в какой момент это произошло. Пожалуй тогда, когда трепетное волнение стало охватывать при мысли поехать в Россию. И тогда, когда потянуло в русскоязычную общину. У нас здесь есть русская школа. Я преподаю там рисование. А в свободное время рисую иллюстрации для детских книжек.

По дому скучаю, несмотря на то, что интеграция прошла для меня очень естественно. Новая страна дарит заряд энергии и смелости, здесь ты ­ эксклюзив и любопытный объект для общения. Новая семья приняла дружелюбно, а в университете некоторые француженки порадовали вопросом «а правда ли русские девушки приезжают сюда ловить богатых мужей?». Приходится развеивать стереотипы.

Язык и житейский обиход влились в меня сами собой. Но подход к воспитанию детей вызвал некоторые недоразумения. Без присваивания каких-либо оценок просто обозначу характерные черты материнства. Средний декрет длится до трех месяцев малыша (можно дольше, но неоплачиваемый). Многие мамы охотно выходят на работу, а ребенок идет в ясли или к няне, поэтому структуры принимают детей с 2,5 месяцев. Мамы редко становятся «жертвами», они очень скоро позволяют себе бокал вина, выход в свет и полноценные ночи. Деток приучают спать самостоятельно после 4­-х месяцев. Дети часто сопровождают родителей в слингах и участвуют во всех сферах жизни. Большое участие принимают папы. К планированию семьи подходят очень ответственно, ведь ребенок обоюдный проект пары. Совместные роды ­ не исключение, а тотальная практика.

Во время беременности изначально чувствуется сопровождение, после 6-­го месяца все расходы на материнство (включая роды) берет на себя государство. Медицинского контроля и анализов меньше, чем в России, но женщина имеет право на десять встреч с акушеркой, чтобы подготовиться физически и морально.

Двое моих детей родились в обычной государственной больнице, и даже речи не шло о договоренности с доктором заранее — попадешь к тому, кто на смене. Повезло ли, или это норма, но персонал был на высоте. Особо благодарить и одаривать тоже не принято, они ведь выполняют свою работу. Никакой разницы в подходе из-­за моего происхождения не почувствовалось. Некоторые из любопытства спрашивают про Россию. Приятно, когда после стандартного вопроса «откуда?» через несколько секунд идет восклицание: «А, Сочи! Это там, где была зимняя Олимпиада!»

Нынешний Сочи меня приятно удивил. И не только ухоженностью и электронными табло вдоль дороги, но и людьми. Молодежь попадается отзывчивая и вежливая: здесь помогли с чемоданом, там уступили в автобусе. И всего один раз нахамили в очереди. Как же без пикантной детали! Возможно, мой взгляд после нескольких лет вне России слишком радужен и окрашен ностальгией, но Сочи и Красная Поляна действительно очень приятные места для жизни.

Европа манит, она красива, люди действительно совестливее и порой беззлобнее, но и там не без своих трудностей, более тщательно замаскированных, чем у нас. Про дороговизну, экологию и качество продуктов можно написать отдельную статью. А самая большая проблема — это небо. Радуешься красоте на улицах и улыбкам прохожих, а поднимаешь глаза и видишь небо, имеющее сероватый оттенок от загрязнения.

Но есть несравненный плюс в Европе, который нас пока держит. Люди в большей степени осознают второстепенность материальных вещей. Ценности общества потребления (такие как марка смартфона, машины, одежды) заменяются путешествиями, новыми впечатлениями, качественной едой, опытом и бережным отношением к природе. Надеюсь, что массовая переоценка ценностей произойдет и у нас в России. Главное, что начинания уже есть.

Фото: Анна Мальгина, Дмитрий Сотниченко