Дима Рае — художник, который не боится пробовать себя в новом и экспериментировать с разными материалами. Сейчас Дима живёт и работает в Москве, является участником коллектива «Наша утопия».
Лилит Матевосян поговорила с ним о том, как изменилось его искусство за последние несколько лет и о том, с каким из медиумов ему хочется работать в будущем.
Лилит Матевосян (род. 1989, Тбилиси) — художница, фотограф, соосновательница самоорганизации «Аэрарий» (Сочи). Окончила академию документальной и арт-фотографии «Фотографика» (Санкт-Петербург, 2017) и Краснодарский институт современного искусства (2020). Стипендиат грантовой программы Музея современного искусства «Гараж» (Москва, 2022).
Что значит твой псевдоним как он появился и как давно ты с ним?
Это имя со мной ещё со времён граффити, на рубеже 2009—2010 годов. До этого были непонятные имена, буквы и слова. Изначально писал «Рай». В конце как-то захотелось вместо «й» поставить «е» — получилось «Рае».
Учился ли ты на каком-нибудь художественном факультете? И вообще, с чего всё началось?
На художника я не учился. Всё, наверное, началось с полей в тетради в школе — непонятное что-то было — машинки, человечки какие-то. Потом едешь на электричке и видишь надписи на стенах — как это?, что это?, — начинаешь увлекаться. Вначале у меня был скейтбординг, потом подключилось граффити.
Как бы ты сам описал свой стиль?
Я не знаю, как его можно сейчас описать. Наверное это всё такое примитивное, наивное, бардак. Эти все «измы» — сложно. Я не силён в стилях, не понимаю их вообще. Я делаю как мне нравится — сел и пошло. Карандашные — одни рисунки, акварелью получаются другие, акрилом можно делать совсем иное. То есть всё зависит от самого процесса, не закладываю изначально, что именно будет. Мне нравится фильмы, где концовку ты не знаешь. Так и тут, ты садишься не знаешь, что ожидать. Я ещё делаю всё без эскизов. Последние все работы — это всё импровизация.
Линер, карандаш
«Земляничная поляна», акварель, бумага, 56х76 см, 2023 г.
«3:21 AM» линер, карандаш
Я знаю много художников, которые работают с эскизами, очень много зарисовывают перед тем, как приступить даже к небольшой работе. Ты сразу начинаешь работать с материалом?
Да, всё верно. Скетчбук у меня в основном даже не для того, чтобы сделать эскиз. Ты просто рисуешь где-то в дороге линию, линию, форму, а потом что-то из них собирается в комочек.
У тебя много медиумов в работах: ткачество, мозаика, графика, граффити, работа с деревом. Какой твой самый любимый материал (с каким ты часто работаешь)? Что ты бы хотел ещё попробовать?
На данный момент для меня самым любимым материалом остаётся акварель. Мне нравится, что от насыщенности к бледному можно играть. Как это всё перетекает, плюс сама фактура бумаги. Но для меня работать в одной технике скучно. И ты переключаешься, берёшь паяльник, берёшь бересту, берёшь акрил. Сейчас я стараюсь перейти на масло — мне понравилось, как замешивается краска. Масло очень живой материал, больше возможностей.
Интересно будет взглянуть на твои работы маслом. Я уже для себя посмотрела какой-то совершенно другой сюжет. То, что я обычно привыкла видеть в твоих работах.
Это зависит от материала и настроения тоже. Стиль как стиль, посмотрим, что из этого получится. Я не вижу пока финальной картинки. У меня что-то есть, но в процессе может всё поменяться. С холстом, с маслом это как-то проще. С акварелью ты садишься и всё — в моём случае, нет шанса на ошибку.
Аэрозоль, гелевая ручка, 21×29,5 см, 2022 г.
Вообще, очень любопытно смотреть на твою ленту в Инстаграме*. Про то, как идёт повествование в твоих работах. В какой-то момент ты видишь, что ты снимаешь окна на старых избах. А через какое-то время ты их трансформируешь в рамы для своих работ.
Мне надоели скучные простые багеты. И тут я задумался, рама — вот как это. По счастливой случайности оказался у себя на родине в Нижегородской области, где в деревне сохранились наличники оконные на домах. И мне показалось это очень красиво. Как бы люди делали это всё сами и ты тоже оттуда родом. И ты тоже должен делать всё сам. Дома нет, но зато есть работа которую можно обрамить так называемым наличником. А там уже закладываются его составляющие, как оберег, врата от злых духов.
Ты проходишь, идёшь по селу, по улице дом за домом, нет заборов, видно каждое окно, каждый этот наличник. И как люди с тем набором инструментов, которые у них был, делали всё это симметрично и ровно, закладывая три минимум, а то и пять окон. И всё это получалось. К рамам я тоже не делал эскизы. Последние, которые делал из фанеры, я просто начертил форму и пошёл лобзиком. Там даже заметно, потому что они несимметричны. Потому что симметрия — это не моё. Это как раз подходит к этому примитивному всему, наивное такое слепилось, как оно есть.
У тебя нет мастерской, ты работаешь дома?
Да. Пыль летит, опилки летят. У подруги я сделал раму из металла и металлической крошки, она у меня в процессе завершения. Будет классно, когда я решусь взяться за мастерскую. Что-то хочется уже помасштабней.
Все работы хранятся сейчас у тебя дома?
Да, большая часть хранится дома в Москве, пока место позволяет. Что-то хранится в Сочи, что-то у бабушки, что-то у друзей, поэтому с хранением проблем нет. Я представляю сколько места сразу в комнате освободится, сколько уйдёт, потому что тут же краски, и инструменты, и материалы. Плюс это ещё где-то капля упала то тут, то там и квартира превращается… Ещё со всем этим маслом, уайт-спиритом, разбавителем — вчера покрывал маслом, так запах какой-то не очень, пришлось уносить.
«Грибной путь», пастель, бумага, 30х40 см, 2021 г.
«Вышла черепаха», карандаши, линер, бумага, 30х40 см, 2022 г.
«Тропическое диско», бумага, пастель, 30×21 см, 2021 г.
Дима, ты работал когда-нибудь большим масштабом?
Граффити — это стандартная 2 метра в высоту может быть и 4 метра в длину. Но даже так у меня получается компактный кусок. И все цвета надо туда добавить, не могу из двух штук, надо штук семь туда влепить. А живопись. Я боюсь, что это может затянуться надолго. То есть я буду делать каких-то маленьких персонажей, их будет очень много, и я, наверное, точно сойду с ума. И так порой вылетаешь из реальности в эту бумагу, акварель, холст, и ты уже сам там среди всех этих персонажей, с ними бегаешь и носишься. Но думаю, что скоро я пойму как масло работает, и что-нибудь выдам 100х150 для начала.
Я слежу за выставками, в которых ты участвуешь в Москве. Расскажи про галерею «Наковальня». Как вообще происходит ваше сотрудничество с ребятами, про ваши выставки, «Шатер угара» и «Перкуссия», если я правильно всё произношу.
То, что было в МОМА — это персональная выставка у Перкина (Вова Перкин. основоположник перкинизма), живопись XXI века из Майкопа. Все помещения и пространства были его, но там была такая небольшая комната, где он пригласил весь коллектив «Наша утопии», в котором я состою, чтобы мы выставили свои работы. Наша выставка называлась «Шатёр угара». А с галерей «Наковальня» у нас была выставка «День утописта». Ребята из галереи предложили, у нас было около двух месяцев на подготовку.
Расскажи пожалуйста больше про ваш коллектив «Наша утопия»: как он образовался, сколько у вас участников?
Образовался он в 2016 году. Ребята объединились — это Вова Перкин, Дима Маконда и Серёжа Фили, Гена Жук ещё был. После ещё присоединилась Лиза Плакса. Потом они поехали в Сочи, снимали перформанс для выставки, я там с ними познакомился. Хотя я был знаком на тот момент только с Геной Жуком, это ещё со времён граффити. Они пригласили на открытие выставки в Москве, я тогда по счастливой случайности там оказался и работал. Прихожу туда и оказалось, что они меня помнили. На перфоманс я вначале к ним ездил, помогал по технической части. А потом поступило предложение пополнить коллектив. Вот такая наша «Утопия». Сейчас там ещё есть Арчиликий, Юра Забсе.
«Собачьи дни» 2, бумага, чернила, пастель, акрил, 15×21 см, 2021 г.
«Собачьи дни» 3, бумага, чернила, пастель, акрил, 15×21 см, 2021 г.
Что вообще тебя вдохновляет в работе, в Сочи и в Москве, где тебе комфортнее работать. Чувствуешь ли ты разницу. И вообще, какие процессы у тебя происходят в Сочи. А какие происходят в Москве.
Разница ощутима. В Сочи мне как будто не хватает пространства. С одной стороны, упираюсь в море, а с другой — в горы. Сочи — это, наверное, самоорганизация «Аэрарий», стена Valgalo Hall Of Fame и территория ДОЗ. Пока это всё существует можно что-то делать, придумывать и интересно проводить время.
Мне с моими маленькими рисунками много места не надо. Просто в Сочи не получается сфокусироваться — он такой на чиле, и ты тоже в этот ритм вливаешься. И в Сочи у меня больше рисунков, наверное, настенных есть. Последнее время только их и делал, потому что вот погода, вот море. Москва быстрый город, как кузница — быстрей-быстрей надо всё сделать. И в деревне мне тоже нравится, я туда приезжаю и меня там вообще ничего не отвлекает. То есть ты вышел, ушёл в лес, буквально десять минут и ты уже в лесу, главное не заблудиться. Там получается отдохнуть. Ты же там родился и набираешься там этой энергии. Вообще, не место красит человека, а человек в этом месте красит.
Можешь ли ты поделиться планами, чтобы тебе хотелось сделать в ближайшее время и над чем ты работаешь и о чём бы ты мог рассказать?
Работаю над самим собой и внутри себя. У меня нет никаких планов. Всё идёт своим чередом. В нашем будущем туман, в нашем прошлом то рай, то ад. Развиваться надо, дальше делать. Работать, работать и ещё раз работать. Оно всё равно куда-то приведёт. Цели нет есть только путь. Я скажу вот такими запутанными фразами.
* Организация Mеtа, а также её продукты Instаgrаm и Fаcеbооk, признаны экстремистскими и запрещены на территории РФ.
anabolic supplements bodybuilding
References:
https://vxtube.net/
When the body takes in synthesized testosterone or dihydrotestosterone, muscle protein is synthesized sooner, so the body’s restoration course of after train is faster and muscle mass is accrued extra quickly.
These medicinal preparations are routinely prescribed for a selection of
medical conditions and should solely be used legally with a prescription. Corticosteroids,
on the opposite hand, aren’t anabolic and do not assist
construct muscle. When steroids for sale on FlexSteroids.com right here
in Australia are used, training turns into much more
productive, and the implications become far more apparent.
In Australia, will increase within the detection of those medicine at
the border, coupled with contested issues about links
to organised crime, has led to higher ranges of regulation enforcement.
SARMs are illegal in Australia with no legitimate prescription, licence or authority to own. The drawback with steroid
rules, as with other medication and drug rules, is that racing at the highest stage is a world sport,
and the principles range between nations. Leaders in some nations have
referred to as for a uniform and full worldwide ban on steroid use in racehorses,
no matter what age or stage of training.
By selecting a good provider like Gearmaniac, you’ll be able to make sure that you’re getting real, high-quality merchandise delivered discreetly and
securely to your doorstep. Say goodbye to uncertainties and belief Gearmaniac for
all your steroid needs in Australia. Are you trying to enhance your physique and performance with steroids in Australia?
With the rising reputation of bodybuilding and health culture, finding dependable sources to purchase steroids on-line has turn into crucial.
In this complete guide, we’ll discover every thing you have to learn about
buying steroids in Australia, including legal considerations, trusted sources, and high steroid brands.
Despite these rules, many individuals search various sources to purchase anabolic steroids, usually via online suppliers.
Anabolic steroids are broadly wanted by athletes and fitness fanatics
in Australia seeking to enhance performance, construct muscle,
and obtain their health goals. While the topic could
be controversial, understanding the method to navigate this area
safely and responsibly is vital for anybody contemplating their use.
«There’s fairly a large online black market for steroids … which come with lots of dangers. That’s true for any drug, however especially true when individuals don’t perceive the dangers of utilizing steroids [generally],» she said.
Both the Australian Therapeutic Items Administration (TGA)
and the US Food and Drug Administration (FDA) have issued
warnings about the health effects of SARMs. We are happy to help you if you have questions
on orders or products. You can at all times email us about this at data [@]
steroidsbuyaustralia.com. Oral steroids are often not present within the body for lengthy and are faraway from
the blood without a hint. They are current for simply 5–10 days, so after this time, you wouldn’t have to worry about any upcoming doping
exams.
In the HAARLEM examine, the prevalence of self-reported acne increased from 10% initially of a cycle to 52%
at the end, whereas visual examination by a doctor showed a smaller increase from
13% to 29% (39). The discrepancy may be largely ascribed
to AAS users classifying a few pimples as zits.
The larger share of self-reported zits may additionally replicate an occurrence of this aspect impact at other deadlines throughout AAS use, which would have been missed by visual examination at the end of
a cycle. The stimulatory impact on erythropoiesis
is dose-dependent – no less than past 300 mg testosterone enanthate weekly – and is extra
pronounced in older males (42). It takes several months of
testosterone treatment before hematocrit stabilizes, with one (uncontrolled) trial reporting a
steady improve in hematocrit as a lot as 12 months
in older males receiving testosterone (43).
Em/Am ratio is the ratio between the rate of the myocardial wall throughout early diastole (Em) and late diastole (Am), and
a decrease on this ratio is indicative of diastolic dysfunction. Simply like testicular testosterone
manufacturing, spermatogenesis is governed by the HPGA.
The concerted action of LH and FSH on the testes stimulates spermatogenesis, and suppression of those hormones
inhibits it. Regardless Of testosterone being the first mediator of LH’s impact on spermatogenesis, exogenous administration of testosterone can not support spermatogenesis.
Intratesticular testosterone (ITT) levels are about 50 to 100 times higher
than in circulation (180) and exogenous administration severely
suppresses this to ranges which are unable to help spermatogenesis (181).
While the effectiveness of 5α-reductase inhibitors is evident in medical follow (75), their use within the context of
excessive dosages of testosterone and/or other AAS is unproven and doubtful at
greatest. Any DHT-lowering effect may be easily compensated for by
the increased androgenic motion of supraphysiological circulating
testosterone ranges. One notable exception is nandrolone, which is converted into
dihydronandrolone (DHN) by 5α-reductase. However, whereas testosterone is transformed into the more potent androgen DHT by 5α-reductase (21),
the conversion of nandrolone into DHN yields an androgen with significantly decrease binding affinity for the AR (77, 78).
Injecting also can cause abscesses (a pocket of
pus) and blood clots if the method is inaccurate or you’re repeatedly injecting the same area.
Individuals additionally «cycle» their use with breaks for «recovery», and «pyramid» use by gradually growing consumption to a peak and lowering again. Men are targeted with ads and articles about testosterone’s
benefits and tips on how to boost their ranges. Normal ranges of
testosterone are important for development and overall wellbeing.
Learn more right here concerning the growth and high quality assurance of healthdirect content material.
References:
PedsElite