Руководитель Центра прикладной урбанистики Святослав Мурунов прочитал в «Доме культуры» лекцию о перезагрузке постсоветских городов. Свят обозначил основные проблемы, выявленные в ходе многолетнего исследования, а также предложил способ их решения путем образования сети городских сообществ. SCAPP публикует отрывок из лекции, в котором говорится о роли коллективной рефлексии.
Что характерно для постсоветского города? Отсутствие диалога, сложного взаимодействия и абсолютно разрозненные субъекты, каждый из которых рвет город на части по-своему или вообще уходит в эскапизм, плюс еще 30% кочевников, не имеющих к городу никакого отношения. Отсутствие городского взаимодействия не приводит к созданию новых смыслов, а само общественное пространство — парки, скверы, названия улиц, общественные регламенты (день города, краеведческий музей) — настолько фрагментарно сформировано, что, конечно же, мало кого вдохновляет и никаких смыслов не передает.
Перезапуск постсоветского города начинается, как ни странно, с городских сообществ. Для их формирования нужно, чтобы субъект был заинтересован в этом, но сейчас такого субъекта нет. Государство не заинтересовано, так как ему придется меняться, бизнес тем более не заинтересован — ему придется делиться. Но 80% населения, у которого нет системы ценностей — это ключевая проблема, потому что когда у государства кончатся ресурсы, и эти 80% начнут проявлять субъектность, что в этом случае делать?
Идентичность города — это тоже не пустые слова. Она имеет три слоя: физическое пространство (объекты, архетипические стили, элементы ландшафта, которые вызывают эмоции и отображаются в сознании), социальная идентичность (уникальные субъекты) и культурный код. На данный момент идентичность людей сильно минимизирована: многие не знают соседей, физическое пространство для них не имеет значения. У людей зачастую формируется потребительское отношение к городу: где мой магазин, где моя работа, где мой дом. Какая культура? У них пенсия, жкх, ребенка надо родить и вырастить. Эта идентичность настолько примитивна, что она не позволяет в моменты кризиса сохранить что-либо или преобразовать, может позволить только разрушить все или уехать.
Те же хипстеры, когда начинают заигрывать с населением, не ставят перед собой задачу сформировать локальное сообщество, для них важно создать «движуху». Вот этот «фан» их на самом деле и сгубил. Ты получаешь эмоции от проекта, но у него нет развития, его будущее очень простое, «фан» не приводит к системному изменению.
Кто-то должен начать формировать локальное сообщество. Сейчас ключевое субъектное изменение находится в неформальных городских сообществах. Пространство смыслов, проявленное через культуру и образование, формирует систему ценностей субъектов. Системы, характерные для постсоветских городов, формировались в результате абсолютно неуправляемого процесса, что может быть плюсом, так как они стали уникальными, но и минусом — теперь они не очень готовы расставаться со своими ценностями. Даже хорошие люди, попадая в чиновники, резко меняются. Причем, когда ты с ними встречаешься, они все понимают, но говорят: «Свят, я ничего не могу сделать, у меня с утра встреча, потом список дел, потом совещание». Особенно в сфере экологии это заметно. Хорошего эколога взяли в департамент, и мы его спросили: «Сколько ты дружище сделал, когда был простым экологом?» Он ответил: «Провел шесть субботников, две большие конференции и т. д.» А на новом месте вся его деятельность свелась к действиям внутри системы, а не каким-то внешним поступкам.
Проблема постсоветских городов — это проблема культуры в широком смысле. У нас так мало осталось совместных действий в городе, чтобы мы могли пережить что-то вместе, отрефлексировать и создать общую систему ценностей. Плюс настолько формализовалась культура и образование, что те, кто не согласен, вынуждены сами себя образовывать, культурно развивать, поэтому не остается энергии пойти и начать знакомиться с жителями, увлекать их в лектории.
Сейчас российская урбанистика разделилась на три типа: европейская модель — партисипаторное планирование (общественные пространства, человеческий капитал и т. д., что не очень применимо к российской действительности), социальное проектирование (проектирование социальных систем, создание субъектов и их усложнение) и советское градостроительство (к черту людей, давайте построим город, а потом наймем туда людей).
Но город — не пространство, это уникально упакованные смыслы плюс субъекты, которые эти смыслы воспроизводят. Мы сейчас наблюдаем кризис градостроительства из-за того, что нет субъектов, которые могли бы этот новый город создать, поэтому мы и занимаемся социальным проектированием.
- Подробнее об устройстве города и о том, что с этим делать, можно прочитать на Lenta.ru
Фото: varlamov.ru, Paul van Baarle
