Марина Колыванова поговорила с заслуженным архитектором России, руководителем Архитектурного бюро «Студия 44» Никитой Явейном о вокзале «Олимпийский парк», новом Образовательном центре «Сириус», Оскаре зодчих и наследии ЧМ-2018.
Что объединяет чертежи, идеи и постройки «Студии 44», какой стилистики, мировоззрения вы придерживаетесь?
Я не люблю вопросы, когда в двух предложениях приходится пересказывать «Войну и мир». Сложно в коротком интервью сформулировать то, чем я живу 30–50 лет, не впасть в банальность. Недавно в издательстве Thames & Hudson вышла книга с предисловием Аарона Бетски (Aaron Betsky) «Studio 44 Architects: Concepts, Strategies, Works: New Forms for Russia’s Contemporary Cities». Так вот там есть интервью со мной на 10 страниц, где я пытаюсь рассказать обо всём.
И всё же?
Принципы «Студии 44» — оставаться в хороших отношениях со средой, создавать знаковые объекты, исходящие из истории, культуры места. Наши объекты не похожи один на другой, но узнаваемы. Любой архитектор может определить, что перед ним сооружение «Студии 44».
Наши объекты исходят из контекста, соприродны окружению и поэтому хорошо принимаются жителями, пользователями. Вместе с тем они становятся символами, визитными карточками. На недавней встрече с архитекторами, в основном сочинскими, я услышал мнение, что старый вокзал Алексея Душкина и новый, «Олимпийский парк», который спроектировала «Студия 44», являются эмблемами современного Сочи. Наш Дворец школьников в Астане стал городской достопримечательностью. Я могу эту линию продолжать. Надеюсь, что новые корпуса Образовательного центра «Сириус» в Сочи тоже станут знаковыми объектами.
Какими проектами вы гордитесь?
Восточное крыло Главного штаба — музейный комплекс Государственного Эрмитажа. Балетная школа Эйфмана. Очень люблю Ладожский вокзал в Санкт-Петербурге, несмотря на то, что построен он не очень качественно. Олимпийский вокзал в Сочи, по-моему, тоже неплохой объект, хотя был сделан очень быстро, и не хватило времени отточить детали.
Расскажите подробнее о проекте образовательного центра — о его концепции, разработчиках, трудностях реализации, если таковые имеются.
Расширение инфраструктуры Образовательного центра «Сириус» предусматривает строительство трёх новых корпусов: «Школа», «Спорт» и «Искусство». Они расположены на основной площадке «Сириуса». Эти объекты я проектировал вместе с Василием Адольфовичем Романцевым и молодыми архитекторами, прежде всего с Алёной Амелькович. Задействовали большой авторский коллектив, принимали сложные конструкторские решения. Работа шла достаточно тяжело.
С чем это связано?
Экспертизу поначалу пугали неожиданные формы — намного проще было бы сделать нечто квадратное. Строителям тоже было непривычно работать со столь необычным проектом. Сложности возникли и при увязке требований современной системы образования и новейших технологий учебного процесса с требованиями действующей нормативно-технической документации. Поэтому даже во время строительства вносились корректировки в структуру здания, менялось назначение помещений и технологические решения. Кроме того, «Студия 44» вошла в этот проект не сразу. До нас уже было несколько проектных предложений, некоторые из них даже прошли экспертизу. Все они представляли собой единый дом, мы же разбили комплекс на три здания и деликатно вписали их в планировку парка. Объекты получили эллипсоидные формы — летающие тарелки, обкатанные водой камни. Формы эти исходили из функций и стремления минимизировать визуальную нагрузку на окружающий природный и городской ландшафт. Обтекаемый силуэт позволил сделать здания максимально компактными. Каждый корпус образовательного центра по-своему сложен, особенно корпус «Искусство». Чего там только нет: и трансформируемый театральный зал, и балетные классы, и художественные студии.
Когда планируется завершение строительства?
Корпус «Школа» находится в завершающей стадии: ведутся работы по чистовой отделке и подготовка к сдаче в эксплуатацию, по корпусу «Спорт» только получили разрешение на строительство. Что касается корпуса «Искусство» — в ближайшее время мы отработаем замечания и предложения кураторов, связанные с пониманием этого блока, и войдём в стадию экспертизы проекта. В общем и целом, получилась очень трудоёмкая для нас работа.
Судя по проекту, в школе будет внутренний двор?
По техническим характеристикам во всех школах должен быть двор. Конкретно в этом случае получилось даже нечто большее. На месте школы росло старое дерево — огромный вяз. Нам захотелось его обязательно сохранить, так как это символично — в древности все собирались на лесной опушке под деревом вокруг учителя. Вот и нашу школу мы построили вокруг дерева, вяз остался во внутреннем дворе корпуса.
Практически первая проповедь Будды.
Рад, что вы сразу поняли.
Проект «Негосударственного общеобразовательного центра для одарённых детей» попал в шорт-лист World Architecture Festival, премии, которую называют архитектурным Оскаром. Какие соперники у этого проекта? Какие шансы у «Студии 44» завоевать награду?
Честно говоря, проекты конкурентов я ещё не смотрел, хотя они должны быть уже вывешены. Обычно в номинации есть две-три работы звёздных архитекторов, но довольно часто побеждают крепкие середнячки. Многое зависит от того, на какое жюри попадёшь.
За что «Студия 44» получила приз WAF?
Мы иногда подаём проекты на WAF, всегда попадаем в шорт-лист, но каждый раз это немножко лотерея. В 2015 году «Студия 44» стала лауреатом премии сразу в двух номинациях впервые в истории России. Мы получили высшие награды в номинациях «Мастер-план» и «Постройки — Школы» — за проект развития исторического центра Калининграда и здание Академии танца Бориса Эйфмана в Петербурге.
Отстроенный вами ранее в Сочи проект — вокзал «Олимпийский парк» — пережил уже по крайней мере три спортивных мегасобытия. Какой была ваша реакция, когда вы узнали, что после Олимпийских игр вокзалу предстоит принять ещё Кубок конфедерации и ЧМ-2018?
Вокзал — довольно сложный объект. Мы его проектировали очень быстро и благодарны подрядчику (компании «Мостовик»), который, в общем-то, с листа всё это построил. Я считаю, что получилось достаточно качественно. Вообще, у вокзала любопытная история. Его долго проектировали разные организации, а потом пригласили нас. В ультимативном порядке сказали, что мы должны подписать договор — надо спасать отечество и сделать этот проект буквально за несколько месяцев, чтобы выйти на стройку. Мы так и сделали. Тем не менее, конструктивные решения вокзала учитывают и девятибалльную сейсмику, и ураганные ветры, и ливневые дожди. Уже потом, во время строительства, все эти моменты инспектировали многократно.
Вот вы говорите, что он пережил три мегасобытия. Мне бы хотелось, чтобы таких мероприятий в его истории было сотни две. Мне жаль, что вокзал большую часть времени стоит пустой. Мы рассчитывали, что он станет транзитным, что дорога пойдёт дальше, в Грузию, и что он будет жить более активной жизнью. Зато во время Олимпийских игр он работал в полную силу. Поскольку автобусное сообщение использовалось меньше, чем было запланировано, железнодорожное увеличилось значительно — почти в полтора раза превысило расчётные показатели. Но вокзал справился и с таким потоком.
Говоря о большом спорте. «Студия 44» в 2012 году представила монументальный проект стадиона в Нижнем Новгороде с зелёным парком-холмом вокруг, однако по каким-то причинам реализован был совершенно другой проект. Стадион в Нижнем, который создал проектный институт уникальных сооружений «Арена», закатан в бетон по самые берега Оки и Волги на несколько километров вокруг, а подъезды к нему подмыло сразу после завершения чемпионата. Как эксперт, что вы можете сказать о качестве этого и других стадионов ЧМ-2018? Особенно интересуют «Фишт» и арена «Санкт-Петербург», которая вам ближе всего.
На самом деле этот стадион (прим. ред. — Никита Явейн говорит о проекте стадиона «Нижний Новгород» «Студии 44») проектировался для Санкт-Петербурга. Это моё понимание того, каким мог бы стать новый Кировский стадион. Знаменитая арена была единственным в мире стадионом-холмом. Мой проект — парафраз этого спортивного объекта, желание воссоздать хотя бы идею исторического стадиона, но в новых нормативах, с новыми требованиями и в новых условиях. Потом была попытка привязать это к Нижнему Новгороду, но она так и не состоялась.
Арена, которую построили в Нижнем Новгороде, в общем-то, хороша, что уж говорить. Я был там недавно, что называется, мимо проплывал, видел её в проекте и в работе. Думаю, что это один из лучших стадионов, построенных к чемпионату мира. Если сравнивать стадионы «Санкт-Петербург» и «Фишт», то сочинский «Фишт» лучше. Он неплохо нарисован, после реконструкции, когда убрали техническую будку, стал ещё лучше. И даже среди всех стадионов ЧМ он смотрится отлично.
А по поводу качества исполнения стадионов?
Я не могу всё это анализировать, но могу точно сказать, что российские стадионы получились не хуже, чем в других странах. У тех, кто был на ЧМ в Южной Африке или Польше, к стадионам этих стран ещё больше вопросов, чем к нашим. Я уже не говорю про Бразилию. А те, кто был на Олимпийских играх в Турине, такие сказки рассказывают, что не дай Бог, — о том, что канализация не работала до середины Олимпиады и так далее.
Познакомилась с вашим проектом вокзального комплекса в Лазаревском районе. Интересна идея сохранить старое здание в рамках нового объекта. Будет ли реализован этот проект?
Это один из постолимпийских заказов. Сейчас, наверное, не время для таких больших проектов. Я так понимаю, что он пока заморожен. Посмотрим. Говорят, Лазаревское очень быстро развивается.
Какие мысли у вас возникают, когда вы прилетаете в Сочи и попадаете в городское пространство города-курорта? Что вы думаете о встречающем гостей Адлере, отстроенных горнолыжных курортах, сочинском центре, Имеретинке и олимпийском наследии?
Имеретинка преобразилась — получился культурный город с понятным пространством, но немножко неразвитой пляжной инфраструктурой. В целом, приятно. Адлер на меня производит менее благоприятное впечатление. Я мало изучал горный кластер, но по первому впечатлению — неплохо. В целом, отзывы по Поляне достойные — не так дорого, как сейчас в Альпах, и неплохо в плане обслуживания и инфраструктуры.
