В детстве я мечтала быть актрисой, потому что мой папа, Валентин Маслов, снимался в фильмах с участием Михаила Боярского, Вениамина Смехова, Олега Табакова, Александра Ширвиндта и многих других звёзд советского кинематографа. Я бы могла учиться в Москве или Питере, но поступила в Сочинский колледж искусств на режиссёра, так как на экзаменах в столице слишком быстро говорила. Кажется, комиссия тогда даже не могла ничего разобрать. Со временем речь стала лучше, а я — увереннее. Всё это происходило постепенно. Например, подростком я бегала, как пацанка, по родному Калиновому Озеру (посёлок в Хостинском районе, — прим. ред.), была чересчур худой, не привлекала мальчиков и сама себе определённо не нравилась. Тогда трудно было представить, что всего через пару лет моя самооценка взлетит на околоорбитальный уровень, и какая-то другая Наташа Маслова начнёт смотреть на людей свысока.
Во время учёбы мне неожиданно стали поступать предложения принять участие в фотосъёмке в качестве модели. По сути, моя первая любовь к фотографии возникла именно так: по другую сторону от камеры. У объектива был Владимир Ачинцев, гуру работы с плёнкой, мастер тонкого психологического портрета и композиции. Помню, что я тратила все деньги на то, чтобы выкупить снимки для модельного портфолио, которое мы создавали с ним 17 часов подряд. В агентстве я была самой слабой. Ходила плохо, не очень хорошо представляла, что такое женское обаяние, но дисциплина и педагоги сделали своё дело. Нас учили гипнозу, актёрскому мастерству и этикету. Запрещали ходить на вечеринки и ратовали за высокий уровень нравственности — однажды меня чуть не выгнали за то, что увидели, как я грызу семечки на остановке.
По инициативе наставников мне сделали каре, перекрасили волосы в чёрный цвет, и я совершенно по-другому посмотрела на себя в зеркале. Я почувствовала внутри женщину-кошку — мягкую и чувственную обольстительницу. За мной стал бегать весь город, и это оказалось стартом великого перерождения «гадкого утёнка» в лебедя. В 98-м я даже пошла на конкурс «Краса Сочи». Мой парень рассмеялся, узнав об этой затее, а я наперекор всему выиграла. После победы поехала на этап «Красы России», первое место в котором гарантировало выход на «Мисс Вселенную». В столицу я ехала с таким гонором, что всех остальных участниц совершенно не воспринимала как конкуренток.
Всё время подготовки к проекту мы общались с влиятельными людьми. Например, с подпольным спонсором конкурса — Березовским. На банкетах он больше всего беседовал со мной. Его удивляла моя искренность, непосредственность, и он не верил, что я прохожу практику в детском садике. Честно говоря, я бы не стала общаться с Борисом Абрамовичем, если бы интересовалась политикой и знала в принципе, кто такой Березовский. То, что у него есть пакет акций ОРТ и он медиамагнат, я поняла после, когда ела котлеты у мамы в Калиновом Озере и смотрела телевизор.
Тот конкурс я не выиграла. Вылетела в первой десятке и прорыдала всю ночь напролёт. Это был сильнейший удар по честолюбию. Ещё вчера я ходила в спонсорских драгоценностях, на каблуках и ужинала с Березовским, а сегодня еду на маршрутке в Хосту. Я думала, меня ждёт весь мир, но оказалось иначе. Это был стресс, и он закончился очень плохо. Мне поставили диагноз «аутоиммунное заболевание». Отказали все органы, и я лежала на искусственной вентиляции лёгких. Я была на грани смерти, но выздоровела, потому что влюбилась в парня и хотела жить. Ушла гордыня — я больше не была стройной, так как меня посадили на гормоны. С гордыней ушла надменность, и я больше не считала себя лучше других. Эпоха иного мироощущения совпала с предсказанием ясновидящей. Она пророчила мне карьеру фотографа, причём очень успешного. Я искренне удивилась, но пришла к Владимиру Ачинцеву и попросила его научить меня искусству фотографии.
Через три года работы в его студии я увидела только пять процентов возможностей игры со светом. Были большие проблемы с композицией, эмоциями, и даже на паспорт я умудрялась делать плохие фотографии. Иногда даже возвращала клиентам деньги. Потом наступил период, когда съёмки могли идти до трёх утра, а после я устраивала вечеринки. В этой тотальной хиппи-атмосфере на смену женщине-кошке пришло «облако в штанах». Именно так меня прозвали друзья, благодаря которым я смогла поработать в самых разных студиях Сочи. Например, в «Ренессансе» на Навагинской. Когда я туда устроилась, в студию за весь день заходил максимум один человек. Чтобы поднять поток клиентов, я надевала костюм зайца и раздавала визитки по городу. До сих пор считаю, что если у тебя нет клиентов, нужно вставать и искать их самостоятельно.
Везде, где я работала, рано или поздно появлялся поток людей. Многие по этой причине думают, что я очень богатый человек. Но долгое время у меня не было даже собственного фотоаппарата, 60% моих съёмок на сегодняшний день — некоммерческие, а талантливым фотографам я даю работу без всяких процентов. Большую часть своей зарплаты сейчас трачу на курсы клипмейкерского мастерства. Считаю, что видео, которые мы сняли для Mgzavrebi на песню Gala и для группы The Sky Fashion на трек Melancholic Park, — очень достойные, и в этом направлении нужно развиваться.
Не могу сказать, что в мире фотоискусства я достигла потолка. Точно знаю, что моя самая сильная сторона — классическая фотография. Я не умею снимать креативно (отдельно ноги или руки), мне очень интересны человеческие лица. Самый сильный портрет получилось сделать во Франции. Я увидела дочку своего знакомого врача в берете, взяла в руки фотоаппарат и начала снимать. В какой-то момент почувствовала, что время остановилось. Я увидела на экране кадр в духе «Амели» и поняла, что из всей серии он будет самым сильным. Так и вышло.
Недавно снимала пару, которая живёт на яхте в сочинской марине. Ребята долгое время не соглашались на фотосессию, но после работы в студии могу сказать, что результат нашей совместной работы впечатляет. Но лучше всего я снимаю, конечно, женщин. Как правило, они приходят ко мне в студию по особому случаю. Радостному или печальному — это я уже понимаю в процессе работы. Для меня очень важно поймать в объектив камеры не маски из Инстаграма, а что-то настоящее. Часто я вхожу в медитативное состояние и становлюсь с героем одним целым. Например, инициирую внутри себя эмоцию, передаю её человеку, а он невольно копирует. Поскольку для этого нужно время, я не очень люблю плотный график, расписанный по часам. Хотя было время, когда именно это давало мне кров, сытый ужин, и я стараюсь никогда об этом не забывать.
