В Сочи было хорошо. Мне повезло. Я была очень занятым ребенком. С семи лет танцевала в театре «СиМ-СиМ», училась в «Школе бизнеса» (убеждена, что там было намного сложнее, чем в обычной городской школе), занималась актерским мастерством и сценической речью, в 12 лет попала в местную ГТРК и работала там до самого переезда, писала в «Черноморскую здравницу». Моей маме удалось привить мне любовь к театру, что в нашем городе непросто. Она водила меня в Зимний на все приезжающие труппы. Я смотрела балет, мюзиклы и даже помню спектакли Житинкина.
В старших классах мои друзья уже стали уезжать заграницу, в основном в Европу, тогда у меня появились мысли об эмиграции, хотя это казалось невозможным
В Сочи у меня были потрясающие друзья, мне кажется, именно они сформировали мой вкус. Они разбирались в литературе, музыке и кино, я многое узнавала от них. Никаких провинциалов и быдла в моем окружении не было. Мне было интересно. Очень нравилось знакомиться с приезжими, но не с отдыхающими, а с участниками музыкальных фестивалей, экономического форума, КВНа, соревнований по сноуборду. В Сочи издалека видно, кто не местный. Знакомились большими компаниями прямо на улице. Иметь друзей из Москвы или Питера было круто.
После школы я переехала в Москву исключительно ради образования. Никогда её не любила и так и не полюбила за пять лет. Я хотела жить в Питере, но родители настояли на Москве, потому что там уже учился мой старший брат. Я поступила на журфак МГУ. В том году из Сочи нас поступило трое, потом на моем курсе появился еще один сочинец, вроде перевелся из другого института. Не скажу, что мы дружили, но я общалась с сочинцами с других факультетов МГУ — Философского и Мировой политики. Наши были везде. В один из первых дней на журфаке мне дали прозвище «Сочка». Оно быстро и надолго прижилось, меня и сейчас так иногда называют.
Я скучала, старалась почаще приезжать. Первые пару лет мне было очень одиноко. Я жила в вонючем Тушино, и мне постоянно не везло с соседями. Про одну сумасшедшую я даже вела блог, на журфаке про нее знали и любили мои истории. Но мне было не смешно, а страшно. Я переехала. Новые соседи слева были алкаши, они орали ночами и испражнялись мне под дверь.
Сосед справа за мной следил, прямо заглядывал в мою прихожую, он считал, что я проститутка из Украины
Я однажды пожаловалась хозяйке квартиры, а она мне ответила: «Деточка, что ты плачешь? У нас вся страна такая!» Самое страшное, что она была школьным учителем французского. Мое желание уехать заграницу усиливалось. На последних курсах жить в Москве стало менее невыносимо. Я, наконец, удачно переехала и в институте начала курировать спецкурс Артемия Троицкого по музыкальной журналистике. Он был доволен моей работой, и могу с гордостью сказать, что мы подружились с ним и его замечательной семьей. Он доверял мне серьезные дела (я даже помогала ему с судами), ввел меня в тусовку, дал мне одну европейскую группу под управление, мы гастролировали. В моей телефонной книжке стали появляться имена моих кумиров.
Однажды Троицкий захотел пригласить на лекцию Бориса Немцова, дал мне номер его секретаря, я организовала встречу. Борис Ефимович приехал на полчаса раньше. Такой пунктуальности я еще не встречала, обычно «звезды» опаздывали. Я принесла ему кофе из буфета, он по-родственному, со своей многозначительной улыбкой, пригласил меня посидеть с ним в машине, поболтать. Он водил большой черный джип. Он очень обрадовался, что мы земляки и, кажется, хотел узнать обо мне все. У него была такая манера общения, как будто ты для него много значишь.
Я рассказала ему, что один мой родственник работает в МИДе. Он засмеялся и сказал: «Тогда тебе нельзя со мной общаться»
Уже тогда я знала, что после учебы поеду в Нью-Йорк, особых предпосылок не было, просто хотелось. Я ездила туда на каникулы, познакомилась с русскими эмигрантами и решила, что я тоже смогу. Борис Ефимович к моему желанию уехать отнесся очень положительно, он не считал, что я как представитель студенческой элиты должна остаться и поднимать страну с колен. После лекции он попросил, чтобы я читала его ЖЖ, подписал и подарил мне свой доклад «Путин. Коррупция». К сожалению, эта реликвия потерялась при переезде в США. В память об этой встрече осталась только фотография. Разве я могла тогда подумать?
Новость о его смерти я встретила уже в Нью-Йорке. У нас тогда было около 7 вечера, я смотрела тот адский прямой эфир с моста. Тогда, в Москве, я даже не представляла насколько правильным было решение уехать. Сейчас я все больше рада тому, что рискнула. Быть журналистом в России сейчас нельзя. Насколько я знаю, в этом году только с одного «Дождя» в Нью-Йорк переехали 8 человек. Александр Горбачев — в Newsweek, Дмитрий Быков — в Принстоне. У всех, конечно, есть какая-то официальная причина: кто учиться приехал, кто преподавать. Но нам же всем понятно, почему мы здесь?
Мой переезд в Нью-Йорк был очень сложным, никому не советую эмигрировать без плана действий и накоплений
Тут жизнь начинаешь с нуля. Никто не знает, что такое МГУ, всем плевать, кого ты там в своей стране знал и кем был. Тут все такие же умные и классные, и всем приходится начинать с черных работ на кэш. Но это отдельная, интересная и очень длинная история. На сегодняшний день мои трехлетние страдания закончены, или просто на паузе. У меня крутейшая работа в студии дизайна. Это именно то, за чем я приехала в Америку. Полностью свободное мышление. Никакой корпоративной херни и предрассудков. Я рисую, хотя раньше никогда этого не делала, пишу, хотя я единственный не носитель языка в компании, учусь чему-то новому каждый день, развиваюсь. В свободное время я помогаю своему парню вести его молодой бизнес в сфере искусства.
Финальная ли это точка для меня? Наверно, нет. Я очень люблю Сочи. Я не была там больше пяти лет, но знаю, что там, хотя бы во внешнем плане, стало лучше. Я пляжный человек, поэтому хочу найти такой же Сочи, только за границей. Чтобы кинотеатры там не сносили, на пляж можно было пройти без взятки охраннику, чтобы там были велодорожки вместо потных летних пробок в маршрутке. Пока West Palm Beach во Флориде мне видится таким американским идеализированным Сочи. Мне бы хотелось, чтобы моим родителям удалось сохранить свой дом, и мои будущие американские дети могли отдыхать в Сочи.
Фото: Анна Екомасова
Привет Даша. Хорошая история